Драйв за эскейпом
Шрифт:
Сменив пару десятков доноров, паразитам удалось своей цели достичь. Захваченные ими в итоге люди обладали всем необходимым для последующего антирейда. Обо всём этом даже Фёдор был не в курсе. Тот эксперимент, когда переговорщики умерли, наверху просто посчитали неудачным, результаты похоронили в пыльных подвалах Лубянки. Мы же за движением консерв вообще не следили, доверившись в этом вопросе чекистам.
Последствия случившегося эскейпа заражённых были тяжёлыми. Погибло три сотни человек, и то, что половина из них уже были "списаны", суть дела не меняет.
Помимо этого мы обрели нового, не глупого врага, способного консолидировать свои силы. Раньше совместно действовать заражённые избегали. Собаки вот стаями бегали, да олени терпели друг друга в стадах. Но животные - не в счёт, там всё было на инстинктах.
– --
Переваривая новые вводные, я получил вызов по телефону от Фёдора и, прихватив с собой Бориса, отправился на Лубянку. Наш начальник, когда мы предстали перед ним, озвучил мне новое "гениальное" предложение своего начальства о создании в скорейшем времени новых лагерей для содержания консерв по всей стране. Мой ответ с использованием мата "отчего-то" не вызвал у него положительных эмоций.
Слово за слово, накал начать нарастать. Спасибо Смайлу, заблокировавшему Приказом мою руку, в которой неожиданно для чекиста появился нож. Немного остыв и спрятав в карман свой "аргумент" в споре, я молча ушёл домой, оставив за своей спиной начавшего креститься куратора и Бориса, который всё время стоял в сторонке, притворяясь ветошью.
К командировочному у меня претензий нет - он всё делал правильно, а вот к Фёдору, а вернее его начальству - были. Плохие на Лубянке аналитики, ничему людей жизнь не учит. Хорошо, что у меня есть своя, толковая.
– --------------------
Среда (03.12)
Переложив со своего живота голову посапывающей, толковой и очень любящей оральные ласки гайдерши - аналитика, я широко зевнул и вытер наволочкой одеяла со своего тела набежавшую слюну. Все спят, что-то рановато я проснулся.
– Вань, это я тебя разбудил, к нам стучатся, - раздался в голове голос Кузьмы, пояснив мне причину побудки.
– Ёлки-иголки. Сколько времени? Куда стучатся?
– Третий час ночи. Стучатся снаружи, в дверь бункера.
– Кто? В форме?
– Может и в форме, но без фуражки и погон.
– Как так? Причём тут погоны? Ты зачем меня путаешь?
– Иди и сам узнавай. Я в ваших человеческих обмундированиях не силен.
Заинтригованный я натянул труселя, накинул халат и пошлёпал к выходу. Киборг-охранник, досматривающий посетителей возле лестницы наружу, отсалютовал мне и доложил, что стучатся уже полчаса, но слабо, без агрессии.
Пройдя через скупо освещенный тамбур, я поднялся по ступеням и подошёл к двери, в которую в этот момент кто-то то ли постучал, то ли попинал. Со скрипом провернув штурвал замка, я открыл толстую металлическую дверь и увидел прямо перед собой в сумраке склада, подсвеченную фонариком корочку с большими буквами "ФСБ".
Куратор
– Борис, ты чего буянишь? Если проблемы появились, так позвонил бы, я бы яйца не морозил.
– Извините, у меня вашего телефона нет, - ответил мне женский голос.
Корочка скрылась в темноте, а фонарик погас, перестав слепить. Мои привыкшие к темноте глаза смогли разглядеть как оказалось гостью. Стройная высокая девушка, одетая в гражданский очень строгий деловой костюм. Понятна теперь неуверенность Кузьмы насчёт формы. Может быть такая одежда для чекистов она и есть. С лампасами я фсбэшников нигде не встречал.
– Сурово тебя наказали в Москве, Боря, - схохмил я.
– Я - не Боря, я - Надежда.
– Надежда на что?! Боря где?
– Не могу знать. Меня к вам неожиданно отправили. В самолёте немного проинструктировали, но о Борисе информацию не довели. Впустите?
Действительно, чего это я застрял на пороге столбом. Сделав приглашающий жест рукой, я позвал гостью за собой. Помимо дамской сумочки, у неё оказался с собой ещё и чемоданчик. Предлагать свою помощь, чтобы нести его я не стал, за что заслужил недовольную гримаску на девичьем лице.
Проведя её через невидимый Портал, я пошёл в Конференц-зал, а Надежду оставил проходить все полагающиеся процедуры с дезинфекцией и шмоном.
– --
Когда киборг провёл ко мне поправляющую локоны гостью, я вопросительно на неё посмотрел.
– Надя, ты вообще кто?
– Капитан Плюшкина, Надежда Васильева. Прикомандирована к вам.
– На долго?
– Пока не надоём, - решила она пошутить, мило улыбнувшись.
– Что, даже чаю не попьёшь?
Улыбка на лице чекистки пропала. Юмор он такой, разный, не все понимают. Широко улыбнувшись, я показал на свободное кресло. Девушка пригладила на своей красивой попе юбку и села напротив меня, присевшего на столешницу. Пояс на моём домашнем халате немного ослаб, и взгляд девушки самопроизвольно замер на моём паху.
Поправив сбившийся наряд, я выжидательно посмотрел на нежданную гостью, которая явно была смущена, разглядев у меня ниже пояса что-то любопытное.
– Иван Петрович. Насколько до меня довели, я направлена с вами работать вместо Бориса. Видимо произошло досадное недоразумение, и вас об этом ещё не проинформировали.
Интересно девки пляшут! Переданные мне Кузьмой данные о вещах, с которыми ко мне прибыла из Москвы гостья не показали ни шпионских жучков, ни колб с Новичком, ни динамитных бомб, ни годового запаса вина, ни прованского масла. Надеюсь, капитанша Надя не окажется французской парикмахершей, мне тут такие точно не нужны. А так-то девушка симпатичная.
Что мне с ней делать? Выгонять на улицу ночью нежданную гостью, выписанную мне из Москвы, было совестно, так что я позвал киборга-горничную, чтобы она провела её в апартаменты, ранее занимаемые Борисом.