Дредноут
Шрифт:
Мерси возвращалась по тому же пути, по которому только что шла, загоняя людей в центральных вагонах в самодельные укрытия и заверяя истериков, что все идет по плану, умалчивая о том, что план слабоват и состоит в основном из приказа «пошевеливайтесь!». Но план хотя бы не позволял всему покатиться к черту, и солдаты вроде бы понимали это, помогая, где возможно, в процессе метаний между головой и хвостом поезда, громоздя баррикады и устраивая оборонительные позиции в местах, где с наибольшей вероятностью ожидалась атака
В первом пассажирском вагоне она встретила капитана Макградера. Когда медсестра закончила перегонять обитателей этого вагона в соседний, капитан взял Мерси за руку и увлек ее обратно, в первый, где готовились отразить нападение его солдаты. Там мужчина застыл, пытаясь спросить ее о чем-то и затрудняясь сформулировать вопрос.
— Могу я вам чем-то помочь, капитан? — попробовала подтолкнуть его девушка.
— Я только… ну, я надеюсь, мы поступаем правильно, оставляя пассажирские вагоны без охраны.
— И я надеюсь.
— Получается, мы слепо полагаемся на врага… — пробормотал он.
— Возможно, — согласилась медсестра. Оглядевшись, она не нашла ни одного свободного уголка и увлекла капитана в одно из покинутых купе — там они обрели хоть какое-то подобие уединения. — Сэр, позвольте спросить вас кое о чем.
— Конечно-конечно.
— Чего они хотят?
— Прошу прощения?
— Может, я и не офицер, но я отнюдь не идиотка, сэр. А этот поезд, эта поездка… это же большая жирная куча конского дерьма, и пахнет соответственно.
— Понятия не имею, о чем вы толкуете, — сказал капитан, чуть помедлив, что и убедило Мерси в его неискренности.
Она, естественно, рассердилась:
— Взгляните на эти машины. Они доберутся до нас в любую минуту. Я никогда не видела ничего подобного, а вы?
— Я тоже. Но почему вы…
— Пари держу, они дорогостоят. Возможно, сделаны в Техасе, как все лучшие военные игрушки, и доставлены сюда по одной из республиканских линий, что идет через Юту. А это тоже недешево.
— Мадам, уверяю вас, у нас чисто гражданская миссия…
— О да, а я ваша матушка! — чуть не заорала она на него. И снова ткнула пальцем в окно, туда, где на бешеной скорости неслись — хотя отсюда пока казалось, что ползли, — по низкой траве прерий диковинные машины. — Посмотрите на них! Они знают!Знают, что пассажиры — блеф. Они нацелились на локомотив и служебный вагон или на тот, что после служебного. И я требую, чтобы вы, капитан Макградер, сказали мне… почему?
Капитан поежился и медленно проговорил:
— Вы — лицо штатское, и все это — не ваша забота.
— Я — женщина, застрявшая в этом треклятом поезде с вами и вашими парнями, а другие парни собираются открыть по нам огонь, и уверена, что это — все же моя забота!
В этот момент жужжание
— Капитан! — воскликнула Мерси.
Она не знала, что вложила в это слово — то ли мольбу об информации, то ли требование инструкций, но времени ни на то ни на другое уже не осталось.
Дернувшись так, что первая пара пассажирских вагонов покачнулась, «Дредноут» открыл огонь, осыпая землю пулями, от которых в песке оставались неглубокие ямки. Механизированные трехколесники, едва войдя в зону досягаемости орудий «Дредноута», тут же принялись вилять влево-вправо, оказавшись неожиданно устойчивыми и действуя невероятно слаженно для таких быстроходных агрегатов. Мгновение — и строй машин восстановился, и они снова помчались прямым курсом.
— Возвращайтесь в свой вагон и не высовывайтесь, — велел капитан, и в этот момент машины южан дали ответный залп.
Град пуль обрушился на закрытые окна, засыпав узкое купе стеклянным брызгами. Все инстинктивно пригнулись и замотали головами, вытряхивая из волос осколки. Мерси скорчилась на полу, капитан присел рядом с ней.
— Идите, бога ради! — повторил он.
«Дредноут» палил, так что вагоны тряслись, качались и дергались, когда стреляли пушки побольше. Мерси отступила, как ей и было приказано, — остановилась у дверей, задержала дыхание, выжидая, пытаясь исчислить неисчислимое. Сейчас невозможно было соизмерить шаги с ровным ходом поезда, поскольку девушка не знала, когда грянет следующий выстрел; так что, глубоко вдохнув, она рванула дверь, ныряя в проход, стремясь к следующему вагону — и надеясь на лучшее.
Когда она добралась до третьего вагона — от цели ее отделял теперь всего один вагон, — ее перехватили у первого купе, из которого солдаты стреляли по южанам.
— Миссис Линч! — окликнул ее кто-то.
Она обернулась, и мужчина прохрипел:
— Вы можете вернуться в первый вагон? У нас раненые.
— Уже? Но я только что оттуда! — воскликнула она и тут же замахала руками, словно отрекаясь от собственных поспешных слов. — Неважно, я иду. Сразу за вами.
Солнце, похоже, в конце концов все-таки опустилось за горизонт, и сейчас лишь мрачноватый желтушный отсвет озарял поезд. Проводники, не удосужившись зажечь газовые лампы, несомненно, попрятались кто куда. Сновать туда-сюда по проходам было все равно что продираться сквозь чей-то кошмарный сон, который неуклонно становился все страшнее и страшнее по мере того, как мерк свет и нарастала неразбериха.
И когда уже Мерси думала, что ей не удастся пробраться еще через один вагон, она достигла цели, протянула руку, преодолевая изорванное ветром пространство, и стиснула последнюю ледяную ручку.