Дремучие двери. Том II
Шрифт:
Но он всё отверг, памятуя:
«Падут пред ним жители пустынь, и враги его будут лизать прах.
И поклонятся ему все цари; все народы будут служить ему.
Ибо он избавит нищего, вопиющего, и угнетённого, у которого нет помощника.
Будет милосерд к нищему и убогому, и души убогих спасёт.
От коварства и насилия избавит души их, и драгоценна будет кровь их пред очами его». /Пс. 71:9,11–14/ — Ты в крови, Иосиф, — говорил Вельзевул, — Подумай о душе своей — ведь отвечать придётся…
«…пастырь добрый полагает жизнь свою за овец; А наёмник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка и оставляет овец и бежит, и волк расхищает овец и разгоняет их; А наёмник бежит, потому что наёмник, и нерадит об овцах». /Иоан. 10:11–13/
Наутро она поехала
Варя объяснила: ориентир — от железнодорожной станции «Знаменки», или «Совхозная», до них около четырёх километров. Прежде в тех краях действительно было несколько передовых хозяйств, снабжавших Москву и Подмосковье молоком, мясом, розами и картошкой. Хозяйства в перестройку благополучно развалились, не выдержав конкуренции с «ножками Буша», луком из Турции и голландскими хризантемами, а также цен на энергоносители, на бензин (всё-таки 45 км. от Москвы), налогов, а главное, рыночного соблазна купил-перепродал. Зачем что-то выращивать в зоне рискованного земледелия, когда можно просто безо всяких проблем перетаскивать через бугор мешки с барахлом и жратвой, если, конечно, позволяет здоровье? Об этом поведал Иоанне попутчик Саня, который проголосовал у станции, посетовав, что маршрутка только что ушла, а воспользоваться велосипедом /златогорцам выдавались на станции велосипеды, доехал и сдал/ не может из-за травмы ноги.
Обычные велосипеды и велоколяски. Сам Саня изанином не был, просто работал в колбасном цехе в подшефном Златогорью совхозе. Саня сказал, что теперь все окрестные хозяйства «легли под Златогорье». Нет, они не «союзники», таковые в хозяйствах есть, но мало, а в основном, как они, подшефные. То есть составляется договор: мы — вам, вы — нам.
Построены новые или отремонтированы фермы, молокозавод и колбасный цех, теплицы, минипекарни… Подшефные могут пользоваться столовой, детсадом, яслями и спецшколой, спортивным и медицинским комплексами, бытовыми услугам и т. д. Потом сумма услуг в «златах» или «златиках» (условная единица Изании, приравненная к рублю) вычитается из вознаграждения за работу данного гражданина по договору, а разницу можно или доплатить, или получить на руки в обычных рублях. В любом случае выгодно — на всём готовом, как при коммунизме. А «союзники» (настоящие изане) — вообще при коммунизме. В магазины никогда не ходят, а бабки с собой таскают только на мелкие расходы. Весь заработок — на личный счёт — и заработанное в Изании, и на стороне. Вычитаются расходы на бытовуху, а разница, если таковая имеется, идёт не на пьянку, баб и всякое там барахло или недвижимость, — а на высокие материи, благие цели. Да нет, это не благотворительность, это действительно круто, — большой бизнес, вроде восстановления производства по всей стране, инвестиций в научные разработки и передовые технологии… Многие получают огромные прибыли, небось, счета зашкалило. Но правило у них одно — ничего на личное обогащение и прихоти, только на дело. И не так, чтоб академик жрал икру и купался в шампанском, а уборщица мылась в корыте и жевала частик в томате. Никаких необоснованных привилегий.
— Не ропщут академики?
— Так ведь это вроде монастыря, академики сами такой устав придумали.
— Цель не внешняя — что-то там построить или улучшить, цель внутренняя — занять своё место, свою, предназначенную Творцом нишу.
«Мы рождены для вдохновенья»… То есть для высокого творчества, где Путь, Истина и жизнь вечная. «Да будет Воля Твоя на земле, как на Небе». Свобода для осуществления Замысла — вот наша цель Нестяжание, аскеза, даже единение и чистота — всё это лишь средства. Путь к освобождению. Освобождению ДЛЯ Бога, а не ОТ Бога. Здесь — разница между двумя цивилизациями.
Свобода в Боге для осуществления Замысла в этой жизни и в жизни Будущего Века. Творчество в Доме Отца. Самоотверженность и единство…
Самоотверженность вплоть до подвига смертного возможно и в фанатичном идолопоклонстве типа национализма, фашизма… Духа Света от духа злобы и тьмы можно отличить по плодам, как учит Господь. Даже не по внешним успехам нашей страны, например, выигранной страшной войне, а по состоянию душ человеческих в те годы. Книги, песни, фильмы двадцатых-сороковых свидетельствуют об осуществлении высокого предназначения народа, независимо от количества церквей и внешней религиозности. Равно как нынешнее позирование вождей перед камерой не имеет никакого отношения к подлинной духовности. И произрастают на этом
«Слушай свой внутренний компас, указывающий Путь. Это особенно важно в последние времена. Говорим ли мы в храме: «Господи, помилуй!», или молимся: «Прекрасное Далёко, не будь ко мне жестоко!» — важно — лишь «от чистого истока» начать восхождение.
Очень трудно отобрать у того, чья цель — как можно больше отдать. Но Егорка сетовал, что власти ухитряются и Златогорье обложить трудностями.
Волки стерегут овец лишь с целью их сожрать…
— Чего академикам роптать — они добровольцы, — пожал Саня плечами — У нас союзников зовут «блаженными». У меня сосед изанин. Пятнадцать тысяч баксов на счету у мужика, не знаю уж сколько это в рублях или златиках. Что-то возводит. Себе — ни копеечки.
— Ну а если у жены день рождения, надо подарок купить?
— Если причина уважительная — снимаешь нужную сумму со счёта — мол, для такой-то цели. Но любовнице шубу уже не купишь — все расходы на виду. И если всё время нарушать устав — могут спросить: а зачем ты, собственно, сюда пришёл, парень? В общем, вертятся все его денежки в деле, умножаются, носится он со всякими крутыми проектами и смеётся, что и многих миллионеров так изображали — все денежки в деле, а сам сидит над яйцом всмятку да жену за расходы пилит. Ну, эти-то на всём готовом, никаких счетов. Самый сейчас популярный — проект «Союз» — восстановление связей после всех наших суверенитетов. Бездонная бочка, но сосед, да и многие теперь, не только в Изании, новым «Союзом» бредят. Сосед рассказывает — люди изан со слезами встречают, обнимают, будто родную армию после оккупации.
Нет, он, Саня, пока ещё не созрел для подвигов, он привык после работы стаканчик с ребятами пропустить, да и по бабьей части… А у блаженных с этим строго.
— Но как трудно «не казаться, а быть,» — подумала Иоанна, — первые христиане, первые коммунисты. А теперь что? — Первые изане?..
Ехали то полем, то лесом — обычный пейзаж, правда, с приметами «великих строек», о которых Иоанна немало наслышалась. Часто попадались на дороге грузовики со стройматериалами, песком и гравием, бетономешалки. Мелькали стройплощадки с башенными кранами. Саня рассказал, что златогорцы здесь неподалёку раскопали карьер и наладили производство какого-то особого строительного камня.
Иоанна, хоть и вполуха, но слушала, дивилась. Денис — вот что саднило и болело, как заноза — довезут ли живым, поможет ли ему это егоркино царство, о котором рассказывают такие были-небыли?
Само Златогорье, территория бывшего санатория-профилактория, было окружено бетонным забором ещё со старых времён, кое-где заметно подновлённом. У проходной дежурили охранники в фиолетовой изановской форме, правда, без пушек, но, как потом выяснилось, пистолеты всё же были. Любителей наездов на Златогорье, скандалов и провокаций было предостаточно, не говоря уже о рядовых халявщиках и воришках.
Мы в плену у времени. «Ты вечности заложник у времени в плену». Мы убиваем время, а оно — нас. И оно всегда побеждает. Единственный способ обрести свободу — для начала перестать убивать время. Этим и занимается Изания. Наши возможности ограничены, мы можем освободить человека от власти дурной необходимости, дурной материи и дурной количественной бесконечности. Это — внешнее освобождение и само по себе ничего не значит. Точнее говоря, мы освобождаем не самого человека, а его время. Время из мёртвого становится живым. Мы не знаем, что делать с нашим освободившемся временем и с собой. Время живо, но мы-то мертвы. Теперь нам предстоит освободиться от самих себя, от собственной мёртвой самости и превратить наше время в вечность. Это — единственный способ обрести подлинную свободу и спастись. Восхождение. Три ступени подчинения ведут к этой божественной Свободе: 1. Подчинить тело разуму. 2. Победивший тело разум должен подчиниться духу. 3. Победивший разум дух должен подчиниться Богу, открыться для Его животворящей благодати. И тогда, отсохшая ветка прирастёт к лозе, и ты, блудный сын, вернешься в Дом Отца, в царство Света, Истины и Свободы. И твоё время обернётся вечностью, твоя земная правда Истиной, твоя земная беспомощная дилетантская отсебятина — Замыслом, а жалкая похоть — Любовью Небесной. И ты поймёшь, наконец, что Свобода — не дурная возможность выбрать тьму внешнюю вне Дома Отца, а великое право приобщённости к Божественной Свободе Творца.