Дрессировщик драконов

Одинец Илья

— Думаешь, мне нравится то, что происходит? Я тоже здесь только пленница и не имею права выбора! Считаешь, я с детства мечтала выйти замуж за человека, которого даже не знаю? Думаешь, мне никогда не хотелось самой принимать решения? Я сама себе хозяйка, но вынуждена подчиняться! Так что не смотри на меня, как на врага!

— Я не смотрю, — буркнул мальчик и отвернулся.

Он думал, что найдет поддержку, но принцесса ничего не может сделать и, кажется, не хочет. Неопытный десятилетний мальчик, каким видит его девушка, неплохая кандидатура в мужья. По крайней мере, Сиянке не придется терпеть рядом с собой какого-нибудь старика. Значит, спасение похищенных, дело самих похищенных. Ни на чью помощь в этом замке

рассчитывать не следует, а вне замка у Эл'льяонта никого нет. Мастер Дагар вряд ли обеспокоится его исчезновением, дрессировщик наверняка подумает, что мальчик просто сбежал к матери, и не станет его искать. Все заботы Дагара теперь связаны с его учеником, Янеком, который хочет овладеть мастерством дрессировки. Бывший плотник настоящий ученик, нечета ребенку, которого заставляли заниматься драконом. А больше об Эл'льяонте беспокоиться некому. Только если случится чудо, и Эргхарг каким-то образом догадается, что маленького полукровку похитили, сообщит об этом Янеку, а тот уговорит Дагара отправиться в Сартр. Но даже в этом случае вызволить пленника не очень просто. Его охраняет не только лейтенант драгун королевской армии, но и Вильковест, и, может быть даже дракон.

Таким образом, надеяться не на кого. Эл'льяонт понял, что ему придется самому искать выход из дворца и придумывать, как избавиться от унизительного ошейника, который хоть и выглядел дорогим украшением, являлся цепью, связывающей его с людьми. Подумать только, хомо обыкновениус поймали эльфа! Гланхейл, узнай он об этом, смеялся бы до слез, а мать снова напомнила бы, что человеческой крови в нем ровно столько же, сколько крови старшего народа. Он полукровка, которого считают уродом и люди, и эльфы.

В дверь постучали. Эл'льяонт вздрогнул, и понял, что, задумавшись, не заметил, как Сиянка вышла из комнаты.

— Чего надо? — буркнул мальчик.

— Мне — чтобы ты сидел в этой комнате и не шевелился, — в дверях появился охранник. — А вот королю хочется с тобой побеседовать. Пошли.

— Не пойду.

— Тогда я тебя отнесу. А после вашей беседы, как следует выпорю.

— Я в два раза старше тебя, — сказал Эл'льяонт и на всякий случай взял со стола вилку.

— И в два раза глупее, — хохотнул лейтенант королевских драгун. — Ну? Идешь? Или будешь заставлять ждать человека, от которого зависит твоя жизнь?

— Иду.

— Вилку положи, — посоветовал Тахир. — Мой мундир не проткнешь, до шеи и глаз не допрыгнешь, только разозлишь. А меня злить не рекомендуется.

Эл'льяонт вздохнул, положил вилку и последовал за Тахиром.

* * *

Янек лежал на матрасе, где обычно спал Элиот, и мучился бездельем. Он не подозревал, что путешествовать так утомительно. Дагар снова сидел на козлах, подгоняя лошадей, Эргхарг парил в небесах, а бывшему плотнику, ныне ученику дрессировщика, оставалось только сидеть в кибитке и изредка выглядывать наружу. Впрочем, по ту сторону полога тоже не было ничего интересного. Они ехали через лес. Деревья росли так близко к дороге, что кибитка иногда задевала ветки. Изредка вспархивали потревоженные криками Дагара, мелкие птички, надоедливо зудели комары, в воздухе вилась поднятая колесами пыль.

Янек зажмурился и попытался почувствовать Эргхарга. Дракон откликнулся немедленно, видимо, он постоянно поддерживал связь с луноликим, но плотник этого не ощущал. Молодой человек послал дракону изображение мерно раскачивающихся стенок кибитки. В ответ дракон взревел. От громкого неожиданного рева лошади дернулись.

— Зловонная пасть поганого Ярдоса! — заорал Дагар. — Заткнись! Мало тебе прошлогодних неприятностей?!

"Что за неприятности?" — мысленно спросил Янек и тут же получил ответ. Эргхарг передал ему яркое изображение перевернутой кибитки и мастера, которого зажало между двумя конскими задами.

Плотник улыбнулся.

"Путешествовать

скучно, — мысленно произнес он, обращаясь к дракону. — Ты где-то в облаках, Элиота похитили, Дагар, которому всегда было наплевать на ребенка, сошел с ума. Впрочем, хорошо, что не пришлось уговаривать мастера свернуть с дороги и отправиться на поиски. Паренек, оказывается, ему тоже дорог. Он волнуется, хоть и скрывает это. И я волнуюсь, но ничего не могу сделать. Только тебе хорошо: летаешь, где хочешь, и ни от кого не зависишь".

Где-то высоко в небе снова взревел дракон.

— Зловонная пасть поганого Ярдоса! — вновь заорал Дагар. — Да сколько же можно?! Что с тобой сегодня такое?! Заткнись, скотина! Слышишь? Заткнись!

Янек вздохнул и поднялся. Он неожиданно вспомнил, что Элиот рисовал его, но так и не показал результат. Плотник подошел к дальней стене кибитки, где мальчик прятал краски и полотна, и отыскал картины.

Возможно, предназначение Элиота, которое тот так жаждал услышать, состоит именно в рисовании. Его картины дышали жизнью, Янек снова в этом убедился, взглянув на портрет Дагара. Теперь, когда плотник узнал дрессировщика ближе, понял, что сутулая фигура в ярко-красных трико и рубахе с блестками, отлично передавала не только форму, но и содержание. Нарисованный мастер казался печальным, и это несмотря на то, что стоял к зрителю спиной. Изображение Эргхарга тоже жило, и теперь молодой человек понимал, почему ребенок нарисовал дракона именно таким, улыбающимся, хитрым, знающим нечто такое, что не знает никто, и готовым поделиться этим знанием, стоит только попросить.

Картина, которую искал плотник, оказалась самой последней и самой удачной. Едва плотник увидел ее, сразу понял, что маленький Элиот, с которым он знаком всего несколько дней, знает о нем больше, чем Янек знает о самом себе, и нарисовал то, о чем молодой человек не мог даже мечтать.

Молодой человек позировал, сидя на сундуке, разговаривая с мальчиком о самых разных вещах, но на картине губы ученика дрессировщика были сомкнуты. Его лицо выражало серьезность и спокойствие. Он смотрел на Янека и сжимал в руках белые плети усов дракона. Нарисованный плотник больше не был плотником, он превратился в дрессировщика и сидел на истинно свободном, а под ними, еще не законченные и не дорисованные, проплывали горы. Янек летел на драконе.

— Жаль, — прошептал плотник, — но этого никогда не будет. Ни один дрессировщик не сумел оседлать дракона.

Убрать картину Янек так и не смог, все смотрел и смотрел, пока не почувствовал в голове едва уловимое движение образов, будто кто-то пытался вмешаться в его мысли. Так происходило, когда он разговаривал с драконом. Молодой человек закрыл глаза и приготовился увидеть чудо. Эргхарг откликнулся немедленно.

Истинно свободный парил над землей. Янек не в первый раз видел землю с высоты драконьего полета, но до сих пор не привык к ощущениям. Его сердце сладостно замирало, а потом взрывалось бурей эмоций: радостью, ощущением свободы и могущества. Под брюхом медленно поворачивалась земля. Янек увидел тонкую нитку дороги, по которой они ехали, и кибитку. Смотреть на самого себя сверху было странно, и это зрелище наполняло все существо плотника диким восторгом.

— Я понимаю, почему вы называете себя "истинно свободными", — прошептал Янек.

"Не понимаешь, — отозвался Эргхарг, — ты не знаешь о нас и половины. Ты никогда не был свободен по-настоящему, ни один человек не свободен".

Янек задрожал. Эргхарг нашел новый способ общения с ним, теперь дракон не просто передавал картинки, а посылал свои мысли прямо в голову плотника, и они обретали смысл, превращаясь в человеческую речь.

"Когда придет время, — продолжил Эргхарг, — я покажу тебе истинную свободу. Я покажу тебе Арканы, ты увидишь мир таким, каким его не видел ни один смертный".