Древесный маг Орловского княжества 4
Шрифт:
А ещё здесь между деревней и лесной зоной обосновался военный лагерь, обнесённый отдельным забором да укреплённый четырьмя вышками. Гарнизон в тридцать дружинников, вооружённых до зубов. Предусмотрены внутри не только бараки, но и укрытия для всех рабочих в случае тревоги. Богдан здесь за главного, Гайянэ заместитель.
Топоры всё ещё активно стучат по округе, гомон работяг по лесу разносятся, деревья с треском валятся, кронами шелестя. На лесопилке работа кипит, пилят, стругают, загружают телеги. Когда оплата идёт за объём, никто
Часовые, вооружённое щитами, копьями, кинжалами, луками и оберегами встречают меня на въезде в деревню с поклоном. А там уже и Богдан спешит поприветствовать, выдвинувшись из лагеря.
— Барин прибыл! Ярослав здесь! — Слышу, как разлетается клич по деревне и лагерю.
Худощавый, долговязый дед теперь выпрямился и, кажется, что даже помолодел лет на пять, стал намного бодрее. Глаза у него горят.
— Доброго здравия, Ярослав! — Кричит издалека. — У нас всё хорошо, полуторную норму уже выполнили.
Спешиваюсь, передавая уздцы подбежавшему дружиннику. Киваю ему.
— Надеюсь, вы не рубите в запретной зоне, — напоминаю, когда пожимаю руку Богдану.
— Ни в коем случае, и никто в сторону Проклятого замка не шастает, всё как наказывал, — говорит и смотрит с подозрением на мою экипировку. — Небось, на какое дело собрался? Неужто в то гиблое место?
— Да, прошвырнусь, — отвечаю нехотя. — Гайя где?
— На охоте, как обычно, должна скоро вернуться, — докладывает староста.
— Подозрительных не видели? — Оборачиваюсь к двум приковылявшим на доклад десятникам.
— Да вон, ходит одна, грибы собирает, — кивают в южном направлении, где мы пока не рубим деревья. — Мы ей сказали, что грибы барские, а она говорит, что ты ей не только грибы обещал.
Вижу, метрах в сорока от зоны деревни в полумраке между деревьев стройная фигурка мелькает с луком за спиной в плаще и с накинутым на голову капюшоном. Явно нервирует смену дружинников, охраняющих периметр. Лошади не видно, пешком прямо через лес пришла? Если по прямой из Академии идти, то через дикий лес и буреломы нужно продираться. Видимо, тропы знает.
— Белка! — Зову. — Сюда иди.
— Сам иди! — Отзывается.
— Ярослав, давай я дружинников с тобой отправлю, — предлагает Богдан, не спуская с неё хмурых глаз. — Или Гайю дождёмся.
— Всё в порядке, не нужно. Это своя.
Отправив своих людей дальше делами заниматься, иду к ней. Вблизи могу рассмотреть под плащом штанишки в обтяжку, жилетку, ремни накрест с кинжалами. Чёрная повязка на лице, вылитая разбойница.
— Как у тебя тут всё продуманно, — хвалит, когда приближаюсь. — Я даже уважать тебя стала больше. Ты оказывается, мозговитый.
— Да, не совсем дурачок, как можно было подумать. Тут–то ещё ладно, в Малорыжково стройка поинтереснее будет.
— Видела, прогуливалась я уже по твоей деревне, — признаётся, глаз с меня не сводя.
— Как там Ясмина поживает? — Спрашиваю, подкалывая.
— Слишком много
Обходим просеку по периметру и поворачиваем на северо–восток. Люд смотрит на нас, сворачивая работы, кланяется даже издалека. А мы начинаем удаляться.
— А если бы я решила у тебя остаться, какое бы дело мне поручил? — Спрашивает авантюристка, уводя на едва различимую тропку вглубь леса.
— Игровой дом возглавлять, — отвечаю, разводя по дороге ветки и еле поспевая за юркой подружкой. — Заведение ночное, должно быть тебе по нраву. Что думаешь, согласилась бы?
— О! И это у тебя будет? — Даже оборачивается.
— И это, — похвастал. — Я в Орле уже разобрался, как это работает. Посетил «Удачу чудака» и тамошнего хозяина накрыл на целое состояние. Потому что подлый гадёныш обманывал витязей. У меня же будет всё честно, так как сделаем игру не против Дома, а чисто между игроками. Просто будем забирать свой процент.
— Умно, — отвечает Белка с нотками восторга. — Пожалуй, я подумаю над твоим предложением.
— Ладно, пока провернём, это ещё дожить надо, — посмеиваюсь. — А теперь давай к делу. Что с этим Замком не так? Что нас там ждёт?
— Сложно сказать. Но я покопалась в архивах, пока ты бездельничал, — заговорила деловито, уводя меня в дебри всё дальше. — Когда–то в замке жил барон Елькин. Трусливый и никчёмный, боялся, что к нему залезут или нападут. Из–за этого он стал одержим Незыблемыми рунами Ирских волхвов.
У меня в груди похолодело.
— Ирские волхвы? — Переспросил, озираясь.
— Пф, трусишка, — заметила мою суету. — Мы ж не в Академии, здесь можно болтать о чём угодно. Лес благодарный слушатель.
— А ты уже забыла, что их Книга вытворяла? — Возмутился, имея в виду ту самую, в которой демон засел.
Я поэтому Книгу Ирских волхвов с зыбучими рутами так и оставил закатанной в бетон от греха подальше!
— Та книга злая, — соглашается Белка, начиная с треском продираться уже через сухие ветки. — Но Ирские волхвы не злом занимались, а истиной. Они собирали знания, а знания бывали всякие. Да, про Навь — злые, но имелись и прочие, полезные в хозяйстве, дающие защиту, могущество или наделяющие особыми умениями. Объединяет писания то, что у Ирских волхвов нет простых книг. Все о запретной магии Ирских Рун.
— А почему она запретная–то? Про врата в Навь понятно, а с другими что? — Загорелся вдруг этим вопросом.
— Всё просто до безобразия, — заявляет Белка. — Всё дело в том, что любой, даже не имеющий талантов к магии человек, может сотворить Руну по их писаниям и получить рунную силу. Какой могущественный маг Империи захочет, чтоб простое отрепье могло его убить или в чём–то опередить?
— Ты много об этом знаешь, — хвалю и дальше интересуюсь, затаив дыхание. — Может, что–нибудь слышала о «Зыбучих рунах ветра»?