Древнерусская литература. Литература XVIII века
Шрифт:
Не исключено, что уже самим выбором имени героя своей «ирои-комической» поэмы Майков был обязан Петрову. Как раз в 1770 г. вышла из печати 1-я песнь «Енея», как назвал свой перевод Вергилиевой «Энеиды» Петров. Целый ряд сюжетных эпизодов в поэме Майкова является прямой пародией на переложение Петрова. Русский ямщик Елисей, ставший орудием в разрешении распри между Вакхом и Церерой, подобно Енею претерпевает по воле богов разнообразные приключения. Так, пребывание Елисея в Калинкинском работном доме и его отношения с начальницей дома напоминают эпизоды «Энеиды», связанные с пребыванием Энея во дворце Дидоны. Рассказ Елисея начальнице о «побоище, бывшем у Зимогорцев с Валдайцами за сенокос», есть прямая параллель к рассказу Энея карфагенской царице
Сатирическому заданию подчинено и травестированное изображение сонма богов мифологического Олимпа. Вот какими видит их Гермес, собирающий по приказу Зевса богов на совещание:
Плутон по мертвеце с жрецами пировал,Вулкан на Устюжне пивной котел ковал,И знать, что помышлял он к празднику о браге.Жена его была у жен честных в ватаге,Которые собой прельщают всех людей;Купидо на часах стоял у лебедей,Марс с нею был тогда, а Геркулес от скукиИграл с ребятами клюкою длинной в суки.Помимо традиционного пародийного снижения божественных персонажей, отвечающего самой природе бурлескной поэмы, этот прием важен для Майкова и в другом отношении. Он использует его как еще один повод для включения в текст поэмы прямых намеков на своих литературных противников. Так, после описания занятий Аполлона:
Он у крестьянина дрова тогда рубилИ высунув язык, как пес уставши, рея,Удары повторял в подобие хорея,А иногда и ямб и дактиль выходил;Кругом его собор писачек разных был… –Майков дает волю своему сарказму, высмеивая незадачливых поэтов, и прежде всего самого Петрова:
И выслушавши все удары топора,Пошли всвояси все, как будто мастера;По возвращении ж своем они оттолеГордились, будто бы учились вСпасской школе.Не зная, каковой в каких стихах размер,Иной из них возмнил, что русский он Гомер,Другой тогда себя с Вергилием равняет,Когда еще почти он грамоте не знает,А третий прославлял толико всем свой дар,И почитал себя не меньше как Пиндар.Сатирико-пародийные выпады по адресу Петрова рассеяны по всему тексту поэмы Майкова, особенно в 1-й песне. Но лишь к пародии проблематика «Елисея» не сводится.
Другой аспект идейного содержания поэмы состоит в сатирическом высмеивании системы откупов. Избрание Вакхом Елисея в качестве орудия борьбы с откупщиками, поднявшими цены на вино, – таков сюжетный стержень, на котором строится развитие действия поэмы. В итоге Елисей выполняет возложенную на него задачу, разоряя богатого купца и попутно внося разлад в его семейную жизнь.
Действие поэмы Майкова погружено в сферу повседневного городского быта социальных низов. Героями ее выступали простые люди – ямщики, купцы, полицейские. Изображение жизни разных слоев городского люда в произведениях классицизма помимо жанров басни и комедии могло иметь место также в рамках своеобразной разновидности эпического жанра, каким являлась героикомическая поэма. Комическое уподобление
944
Макогоненко Г. П. От Фонвизина до Пушкина, с. 148–149.
В подобных условиях возникала своеобразная потребность противопоставления миру классической античной мифологии чего-то иного. Выведение в качестве основного героя русского ямщика, действовавшего как орудие богов в то время, как сами боги фактически ничем не отличались от остальных персонажей поэмы, – такое положение требовало какой-то дополнительной основы, которая бы определяла облик Елисея и мотивировала бы его поступки. Эту роль в «ирои-комической» поэме Майкова выполняет русский фольклор.
До «Елисея» органичное восприятие фольклорных традиций в жанрах классицизма встречалось преимущественно в баснях. Песни Сумарокова, с их стилизацией форм народной лирики, не были типичны для классицизма. В них можно обнаружить первые признаки преодоления этой системы художественного мышления. Заслуга Майкова состояла как раз в том, что он использовал традиции фольклора в крупном эпическом жанре. И использование народной поэзии в литературе классицизма переставало быть лишь внешней стилизацией отдельных приемов фольклорной поэтики. Народнопоэтическая стихия в самых разнообразных формах входит в состав художественной структуры «Елисея». В поэме наблюдается одновременное присутствие и элементов былинного эпоса, и мотивов народных сказок, и наличие в повествовательной ткани народных пословиц и поговорок, и даже прямая цитация народной песни. Вакх, летящий на крылатых тиграх к Зевсу, изысканно одет:
Он ехал в небеса и тигров погонял,Власы кудрявые ветр тонкий возвевал,………………Багрян сафьян до икр, черкесски чеботыПревосходили все убранства красоты,Персидский был кушак, а шапочка соболья…И Майков так комментирует описание наряда Вакха, прямо указывая на его источник:
Из песни взят убор, котору у привольяБурлаки волгские, напившися, поют,А песенку сию Камышенкой зовут,Река, что устьицем в мать Волгу протекает,Искусство красоты отвсюду извлекает.Речь идет об известной народной песне «Что пониже было города Саратова», откуда и заимствовал автор «Елисея» основные детали наряда Вакха.
Сама жанровая природа поэмы способствовала широкому использованию в ней фольклора. Эпический характер повествования с богатырской фигурой ямщика Елисея в центре закономерно обусловливал присутствие в поэме отдельных мотивов национального былинного эпоса в сочетании с мотивами полусказочных повествований о Бове и Еруслане. Гермес, посланный Зевсом для спасения Елисея, не может разбудить спящего ямщика. Данное обстоятельство позволяет автору снабдить описание своего героя следующим комментарием: