Древние тени

Муркок Майкл Джон

– Она не понимает, о каком веке вы говорите, – вмешалась Мисс Минг. – У них в Арматьюсе свое летосчисление. Они ведут счет годам от какого-то первого рождения.

Лорд Джеггед закатил глаза и развел руками. Ли Пао слегка поклонился.

– Товарищ Арматьюс, вы, конечно, поражены здешними нравами? – спросил китаец.

Истолковав молчание за согласие, он сардонически улыбнулся.

– Оказавшись на Краю Времени, я был поражен не менее вас, но затем понял: беспокоиться не о чем. Богатые прибегают к насилию лишь тогда, когда возникает угроза их благоденствию, а здесь такой угрозы просто не может быть. Если вам показалось, что обитатели Края Времени падки на развлечения, не судите их слишком

строго, им больше нечем заняться. Здесь нет нужды, любая потребность доступна. Природа покорена Искусством. Ресурсы Края Времени безграничны, ибо их черпают из вселенной. Сначала города аккумулируют галактическую энергию, а затем ею пользуется всякий, кому не лень. Звезды гаснут по пустякам. Кто-то принарядился – глядишь, одной звездой меньше, – в тоне Ли Пао сквозила ирония, но не было осуждения.

Неожиданно раздался громкий крик Снафлза. На толпу медленно опускался какой-то огромный металлический аппарат, покрывая лужайку зловещей тенью. Казалось, еще мгновение, и от зрителей останется мокрое место. Но нет: остановившись в нескольких футах над головами, аппарат покачался и поплыл в сторону. Притихшая было публика зашумела.

– Период Первого Рождения? – задумчиво произнес Лорд Джеггед. – По моим подсчетам, ваш 1922 год соответствует 9478 году от Рождества Христова. Летоисчисление, принятое в Эпоху Рассвета, наиболее удобная система определения времени по годам. Вам не позавидуешь: в десятом тысячелетии люди столкнулись с большими трудностями. Насколько я знаю, вам пришлось восстанавливать всю планету, начиная с ядра и кончая атмосферой.

Эрудиция лорда Джеггеда успокоила Дафниш. Образованный человек не откажет в помощи. Да и Ли Пао может помочь. Дафниш обрела хладнокровие.

– Это была трудная, изнурительная работа, Лорд Джеггед, – пояснила она, – все трудились, не щадя сил. Самопожертвование было нормой.

– Самопожертвование! – ностальгически воскликнул Ли Пао. – К сожалению, о таком понятии здесь даже не слышали. Если вы пожертвуете собой ради блага других, этого попросту не заметят.

– Тогда все они глубоко несчастны. Вот и плата за праздность.

– Вы считаете нашу жизнь никчемной? – спросил Лорд Джеггед.

– К сожалению. Судите сами, вокруг упадок и разложение, последняя стадия романтического недуга, чьи симптомы – вакханалия чувств и погоня за пустыми эффектами. Впереди – гибель духа и гниение плоти. Лекарство одно – смерть. Ваши фантазии могут показаться безобидными детскими играми, однако на самом деле они являют собой полную деградацию. Вы – живые трупы, хотя и мните себя творцами. Меня не обманешь.

– Каждый рассуждает по-своему, – невозмутимо ответил Лорд Джеггед. – Далеко не все способны понять других, разделить чужие вкусы и склонности. Большинство предпочитает любоваться собой и порицать окружающих.

Дафниш смутилась и отвела глаза в сторону. Она почувствовала, что была слишком резкой.

– Вам не по душе наши нравы, – продолжил Лорд Джеггед, – а люди нашего мира вряд ли одобрят ваш образ жизни, прямолинейный и бездуховный. Каждому свое. К примеру, Ли Пао – приверженец строгой логики. Его приводит в восторг изящная формула. Мудреные теоремы доставляют ему такое же удовольствие, как мне – изысканный афоризм. Я сочиню занимательный парадокс и тем счастлив, а Ли Пао для полного счастья необходимо упорядочить мир, ввести в нем собственную систему жизненных ценностей, утвердить ее на века и тем самым не допустить хаоса, который он воспринимает лишь умозрительно. Для нас хаос – это не хаос, а жизнь, переменчивая, бодрящая, сопряженная с опасностями, но и приносящая радости. Наш мир поет и сверкает тысячами самых разнообразных оттенков. Мы живем на одной планете, но каждый из нас – индивидуальность.

Разве нас можно судить за то, что мы не приемлем однообразия?

– Вы рассуждаете, Джеггед, как выходец из Эпохи Рассвета, – заметил Ли Пао.

– Вы же знаете. Путешествовать во времени доводилось и мне.

– А среди вас найдутся такие, кто готов трудиться на благо других? – спросила Дафниш.

Лорд Джеггед рассмеялся.

– Мы служим своим друзьям, придумывая дли них развлечения. Хотя, пожалуй, и среди нас есть такие, кто мог бы принести пользу, о которой вы говорите, – Лорд Джеггед ненадолго задумался, затем вздохнул и продолжил. – К примеру, Вертер де Гете, если бы жил в другую эпоху. Или Ли Пао. Он способен усмотреть непорядок там, где другим видится красота. Будь у него возможность, он бы снес наши руинные города и возвел бы другие с типовыми постройками, населив их честными гуманными тружениками, чье спокойствие духа опирается на надежду сделать карьеру и уверенность в обеспеченной старости. Для таких людей поездка к морю или неожиданная гроза – настоящее приключение, а комфортные условия жизни – предел мечтаний. Но можно ли считать такую жизнь тоскливой? Нет! Ли Пао и его единомышленникам лучшей не надо. Подойдет она и для Арматьюса, – Лорд Джеггед потер нос и добавил: – Каждый из нас – продукт своего общества.

– Когда в Риме… – подала голос Мисс Минг, оторвав взгляд от чудовища, представшего над толпой под одобрительный гул.

– Разумеется, – недовольно оборвал Джеггед. Он посмотрел на Дафниш и по-отечески улыбнулся.

– Не пренебрегайте чужими взглядами, дорогая. Уважайте их, но оставайтесь верны себе. Если вы кому-то слепо поверите, то закабалите себя. Кому-то холстина милее шелка, кому-то молоко слаще вина, но тот, кто познал жизнь во всех ее проявлениях, не станет отдавать предпочтение чьим-то вкусам или ставить одних людей выше других.

– Нисколько не сомневаюсь, Лорд Джеггед, в ваших добрых намерениях, – ответила Дафниш. – Я, возможно, воспользовалась бы вашими наставлениями, если бы осталась на Краю Времени. Но я собираюсь вернуться домой, в Арматьюс.

– У вас ничего не выйдет! – с очевидным удовольствием заявила Мисс Минг.

Лорд Джеггед пожал плечами.

– Я же говорил вам об эффекте Морфейла.

– Я найду выход из положения, – упрямо сказала Дафниш.

– А как же рак? – самодовольно спросила Мисс Минг, посчитав, что отыскала изъян в аргументации Лорда Джеггеда. – Неужто нам прыгать от радости, заметив его симптомы?

– Вы стараетесь запутать вопрос, – ответил Лорд Джеггед, снисходительно улыбнувшись, – хотя и знаете, что на Краю Времени не существует болезней. Впрочем, в ваших словах что-то есть. Может, кто и в самом деле прыгал бы от радости, узнав, что заболел раком. Среди нас найдутся такие, кто готов испытать физические страдания, чтобы усладить душу.

– У вас мудреная аргументация, Лорд Джеггед, – в сердцах сказала Мисс Минг, – а логика, на мой взгляд, хромает.

– Я польщен, что в моих рассуждениях вы нашли хоть какую-то логику, – ответил Лорд Джеггед. Он осторожно коснулся спины Дафниш, а другой рукой обнял за плечи Ли Пао, словно беря обоих под свое покровительство. Мисс Минг потопталась на месте и нехотя удалилась.

В небе появились восемь драконов. Они вальсировали под музыку невидимых оркестрантов, и даже Дафниш оценила изящный номер, досмотрев его до конца. Когда драконы, раскланявшись, удалились, она спросила:

– И вы всем довольны?

– Чего же еще желать? Говорят, Вселенная доживает последние дни. И что же? Разве кто-то из нас растерян, подавлен?

– Вы пытаетесь забыться, устраивая подобные праздники.

Лорд Джеггед покачал головой.

– Наш образ жизни был таким же и раньше.