Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима
Шрифт:
Лакедемонянин Фебид захватил крепость в Фивах после того, как был заключен мир. Агесилая спросили о справедливости поступка Фебида, на что царь ответил: «Всякое действие, полезное для нашего отечества, правильно». Вот таким было международное право древних городов. Спартанский царь Клеомен говорил, что все зло, которое можно причинить врагу, по мнению богов и людей, всегда справедливо.
Победитель мог воспользоваться плодами своей победы, как ему заблагорассудится. Его мстительность и жадность не сдерживали ни человеческие, ни божественные законы. В тот день, когда афиняне постановили, что все жители Митилены, вне зависимости от возраста и пола, должны быть истреблены, они и не помышляли о том, что превышают свои права; и, когда на следующий день они отменили свое решение и удовлетворились тем, что казнили тысячу граждан Митилены и конфисковали все земли, решили, что поступили гуманно и милостиво. После взятия
Война велась не только против воинов, она велась против всего народа – мужчин, женщин, детей, рабов. Войну вели не только с людьми, но с полями и посевами. Сжигали поля, вырубали деревья; урожай врага почти всегда посвящался подземным богам, а потому сжигался. Истребляли стада; уничтожали даже посевы, которые могли принести урожай в следующем году. Война могла стереть с лица земли целый народ и превратить плодородную землю в пустыню. В силу этого закона войны вокруг Рима простирались безлюдные пространства. Территория, где находились двадцать три города вольсков, превратилась в Понтийские болота; исчезли пятьдесят три города Лация; в Самниуме еще долго можно было опознать места, где прошли римские войска, не столько по следам, оставшимся от их лагерей, сколько по царившему в окрестностях опустошению.
Когда завоеватели не истребляли побежденных, они имели право уничтожить их город, то есть разрушить религиозные и политические связи. Тогда прекращался культ и боги предавались забвению. Одновременно с религией города исчезала домашняя религия каждой семьи. Погасали очаги. Вместе с культом исчезали законы, гражданские права, семья, собственность, одним словом, все то, что зависело от религии. Послушаем, что должен сказать побежденный, которому сохранили жизнь. Его заставляют произнести следующую формулу: «Я отдаю себя, свой город, свою землю, воды, которые текут по моей земле, свои термы, свои храмы, свое движимое имущество, все, что принадлежит богам, – все это я отдаю римскому народу». С этой минуты боги, дома, храмы, земли и люди становились собственностью победителей. Дальше мы будем говорить о том, что происходило со всем этим под владычеством Рима.
Война могла закончиться не истреблением или подчинением побежденных, а мирным договором. Но одного соглашения было недостаточно, требовалось религиозное священнодействие. Каждое соглашение отмечалось жертвоприношением. Мы говорим – подписать договор; латины говорили – забить козленка, icere haedus; в результате общепринятым выражением, означающим заключение договора, стало выражение «принести в жертву агнца». В свою очередь, греки, имея в виду заключение договора, говорили – совершить возлияние. У римлян жрецы, отправлявшие священные обряды при объявлении войны и заключении мира, назывались фециалами, у греков – spendophoroi, или совершающие возлияния.
Только эти религиозные церемонии делали священными и незыблемыми международные соглашения. Общеизвестны события, которые произошли в Кавдинском ущелье. Римское войско в лице своих представителей – консулов, квесторов, трибунов и центурионов – заключило соглашение с самнитами, однако без совершения жертвоприношений. Поэтому сенат счел себя вправе объявить, что соглашение не действительно. Аннулировав соглашение, никто из понтификов и патрициев не думал, что совершает предательство.
Древние были твердо убеждены, что человек имеет обязательства только по отношению к своим богам. Вспомним высказывание одного грека, жившего в городе, в котором поклонялись герою по имени Алабанд, в разговоре с человеком из города, где поклонялись Геркулесу. «Алабанд, – сказал он, – бог, а Геркулес – не бог». Имея подобные представления, было крайне важно, чтобы при заключении мирного договора каждый город призывал своих богов в свидетели при принесении клятвы. «Мы заключили договор и совершили возлияния, – сказали платейцы спартанцам, – вы призвали в свидетели богов ваших предков, мы – богов, обитающих в нашей стране». Договаривающиеся стороны по возможности старались призывать божества общие для обоих городов. Клялись теми богами, которых было видно повсюду: солнцем, освещающим все вокруг, и землей, дающей пропитание. Но людям были гораздо ближе боги города и его герои-защитники, и если договаривающиеся стороны действительно хотели связать себя религиозными обязательствами, то должны были именно их призвать в свидетели во время принесения клятвы.
Поскольку боги принимали участие в сражениях, они должны были принимать участие и в заключении мирного договора. Таким образом, заключался союз как между людьми, так и между богами двух городов. Иногда, чтобы отметить союз своих богов, два народа, заключившие союз, присутствовали друг у друга на священных праздниках. Иногда разрешали друг другу входить
Часто, после заключения союза, на медалях изображались божества двух городов, держащиеся за руки, или делались статуи держащихся за руки богов. Сохранились медали, на которых изображены вместе Аполлон Милетский и Гений Смирнский, Паллада Сидонская и Артемида Пергейская, Аполлон Иерапольский и Артемида Эфесская. Вергилий, говоря о союзе Фракии с троянцами, представляет вступивших в союз пенатов обоих народов.
Эти странные обычаи полностью отвечали представлению древних о богах. Поскольку у каждого города были свои боги, то казалось естественным, что эти боги должны принимать участие как в сражениях, так и при заключении мирного договора. Война и мир между двумя городами были войной и миром между двумя религиями.
Долгое время международное право древних основывалось на этом принципе. Когда боги враждовали между собой, война была безжалостной и беззаконной; как только боги становились друзьями, люди заключали союз. Если только возникало предположение, что боги-покровители двух городов имеют малейшее основание стать союзниками, этого было достаточно, чтобы стали союзниками эти города. Первым городом, с которым Рим заключил союз, был Цере в Этрурии. Тит Ливий сообщает, по какой причине это произошло. Во время нашествия галлов римские боги нашли убежище в Цере; они обосновались в городе, где им стали поклоняться; таким образом, священные узы гостеприимства связали римских богов и этрусский город. С этого времени религия не допускала вражды между этими городами, и они навсегда стали союзниками [133] .
133
В наши планы не входит рассказывать о многочисленных конфедерациях и амфиктиониях (название союза греческих племен, живших по соседству со святилищем общего высшего божества, объединявшихся для его защиты и общего жертвоприношения) Древней Греции и Италии. Мы только отметим, что они были в равной степени как религиозными, так и политическими союзами. Среди них не было ни одного, не имевшего общего культа и жертвоприношений. Они всегда встречались в храмах, в основном для совершения жертвоприношений. На эти встречи каждый из городов, входящих в союз, присылал делегатов. Они совершали жертвоприношение в честь общего бога и сообща вкушали приготовленную на алтаре плоть жертвы. Общая трапеза, священнодействия, молитвы являлись прочной основой этих союзов. То же самое происходило в Италии. Города Лация во время религиозного праздника сообща вкушали плоть жертвы. Такая же картина наблюдалась в этрусских городах. Следует отметить, что политические связи в этих союзах были несколько слабее, чем религиозные. Города, входившие в союз, сохраняли полную независимость. Они даже могли развязать войну друг с другом, но заключали перемирие на время проведения общих религиозных праздников. (Примеч. авт.)
Глава 16
РИМЛЯНИН. АФИНЯНИН
Все та же религия, которая создала общество и управляла им на протяжении долгого времени, сформировала характер человека и придала его мыслям нужное направление. Своими догмами и обрядами она выработала в греках и римлянах определенную манеру мыслить и действовать и, конечно, привычки, от которых они долгое время не могли отказаться. Религия показала людям, что маленькие боги, легко приходящие в раздражение и недоброжелательные, есть всюду. Под давлением религии человек постоянно испытывал страх восстановить богов против себя; религия лишила человека свободы действий.
Давайте посмотрим, какое место занимала религия в жизни римлянина. Его дом был для него тем же, чем для нас храм. В доме он совершает обряды; в доме живут его боги. Его очаг – бог; стены, двери, порог – тоже боги; и границы его поля – боги. Семейная могила – алтарь, а умершие предки – божественные существа.
Каждое из его повседневных дел – это обряд; весь его день принадлежит религии. Утром и вечером он обращается с молитвой к очагу, к пенатам и своим предкам; при выходе из дома и при входе в дом он обращается к ним с молитвой. Каждый прием пищи – религиозный акт, в котором участвуют домашние боги. Рождение, посвящение в культ, облачение в тогу, заключение брака, празднование годовщин всех этих событий – все это торжественные акты его культа.