Древний Рим

Утченко Сергей Львович

Случай помог ему. Наместник получил известие, что его доверенный раб, отосланный с поручением, в дороге сильно заболел и нуждается в помощи. Вызвав к себе Андрокла, он приказал ему немедленно отправиться к больному и не отходить от него, пока тот не поправится.

Получив от раба — казначея небольшие деньги, Андрокл вышел из Карфагена с твёрдым намерением не возвращаться обратно. Долгое время шёл он по направлению к югу и, наконец, дошёл до пустыни. Здесь уже не было ни городов, ни римских вилл, кое — где стояли лишь пограничные крепости и бродили кочевники.

Измученный жарой, Андрокл набрёл на небольшую пещеру, вошёл в неё и заснул.

Вдруг

он проснулся от страшного рычания и увидел входившего в пещеру огромного льва. Бедняга уже приготовился к смерти, когда случилось нечто неожиданное: подойдя к Андроклу, лев протянул ему окровавленную лапу, из которой торчал вонзившийся между когтей шип. Лев как бы просил о помощи. По — видимому, раньше он жил у одного из цирковых дрессировщиков и привык к людям. Несколько оправившись от испуга, Андрокл ловко вытащил шип, промыл и перевязал рану. Лев сразу почувствовал облегчение, растянулся и заснул.

Три года прожил затем Андрокл в пещере со своим четвероногим другом. Он питался дикорастущими плодами и охотился на мелких животных с помощью самодельного лука. Нередко и лев делился с ним своей добычей. Наконец, эта уединённая жизнь стала ему невыносима. Он надеялся, что господин счёл его мёртвым и прекратил преследование. Андрокл решил дойти до ближайшего порта и наняться матросом на какой — нибудь корабль, идущий в Грецию. Там он мог бы зажить свободным человеком, зарабатывая на жизнь врачебным искусством. Выбрав время, когда лев был на охоте, он вышел из пещеры и пошёл к северо — востоку.

Но на третий день пути он встретил группу солдат. Тогда как раз по всем дорогам было расставлено много солдатских постов для борьбы с многочисленными разбойниками. К разбойникам уходили беглые рабы, согнанные римлянами с земли крестьяне или бедняки, разорённые богатыми соседями.

Солдаты задержали Андрокла, приняв его за разведчика какого — нибудь разбойничьего отряда, и доставили в Карфаген. Долго не хотел он назвать себя, но плети и пытки заставили его признаться, что он раб. Наместник провинции решил отправить его в Рим, куда уже возвратился его господин. Закованный в цепи Андрокл был посажен на корабль вместе с наиболее сильными из захваченных разбойников. Они предназначались для выступления в гладиаторских боях — обычной участи преступников, осуждённых на смерть.

Андрокл знал, что ему нечего ждать милости от его жестокого господина. Скорее всего хозяин распорядится бросить его на съедение зверям или тоже отдать в гладиаторы. Андрокл предпочёл бы последнее. Нередко бывали случаи, когда зрители требовали свободы особенно отличившемуся гладиатору. А требованию собравшегося в амфитеатре народа обычно не смели противиться даже императоры. Они знали, что великолепные зрелища в театрах, амфитеатрах и цирках — лучшее средство отвлечь простой народ от борьбы с богатыми. Пока римляне прославляли их за щедрость в устройстве игр, правители могли быть спокойны. Поэтому они не решались раздражать зрителей отказами освободить их любимцев.

И хотя профессия гладиатора считалась позорной, Андрокл, живя в Риме, встречал нескольких бывших бойцов, добившихся свободы и богатства. Он надеялся, что, если господин отдаст его в гладиаторскую школу, он, крепкий и закалённый жизнью в пустыне, может быть, перенесёт все испытания и со временем заслужит благосклонность римлян.

Но господин, озлобленный бегством Андрокла, решил бросить его на съедение зверям. Долго томился он в тюрьме, ожидая дня

игр. Наконец, они были объявлены. В Рим были свезены со всего мира звери: слоны, обезьяны, бегемоты, носороги, зубры, медведи, львы, тигры, пантеры. Одни из них, обученные дрессировщиками, будут показывать разные фокусы, другие — сражаться друг с другом и с охотниками, которые, как и гладиаторы, учились своему делу в специальных школах; остальным будут брошены на съедение те беглые рабы и разбойники, которых не взяли в гладиаторы.

Наступил второй день семидневных игр, который для Андрокла должен был стать последним. Закованного в цепи, его с группой других заключённых повезли к амфитеатру. Чем ближе они подъезжали к огромному зданию, тем гуще становилась толпа. Здесь были и римляне в белых праздничных тогах, и галлы в длинных штанах, и сирийцы в пёстрых одеждах. Были и случайно заехавшие в Рим германцы, сарматы, парфяне. Все спешили к амфитеатру, пробираясь между лавчонками, где продавались дешёвые закуски для зрителей. Кругом сновало множество гадателей, звездочётов, магов, громко предлагавших прохожим за небольшую плату предсказать им будущее, продать амулет или составить заклинание к демонам. Иногда попадались носилки сенатора, знатной женщины или богатого вольноотпущенника, впереди которых шли рослые рабы, расталкивающие народ.

В амфитеатре Андрокла заперли в обширном помещении под полом. Отсюда в нужную минуту с помощью машин на арену поднимали зверей, охотников и осуждённых.

Наконец, приведённая в действие машина доставила на арену Андрокла и ещё остававшихся в живых заключённых. Был уже вечер, и не имевший потолка огромный цирк был залит светом луны. Но гораздо ярче был свет многочисленных факелов. Андрокл увидел множество глаз, устремлённых на него. Внизу у покрывавшего пол высокого настила, подиума, он разглядел балдахин императорской ложи, места сенаторов и знатных иноземцев, дальше четырнадцать скамей всадников и, наконец, поднимавшиеся ввысь, разделённые проходами и лестницами, ряды скамей, где сидел простой народ, а на самом верху — места, отведённые женщинам. Проведённая по вделанным в стену трубам, смешанная с благовониями, вода приятно охлаждала воздух.

Андрокл лишь беглым взглядом окинул, амфитеатр, когда с разных сторон на арене стали появляться группы зверей — медведей, леопардов, львов. Давно не кормленные, они рыча смотрели на людей и были готовы на них броситься. Андрокл невольно зажмурился.

И вдруг он почувствовал, как об его тело трётся жёсткая шерсть, а его ноги лижет шершавый язык. Открыв глаза, он увидел льва, который смотрел на него. Сомнений не было: это был его друг из африканской пустыни. Он узнал его и радовался встрече. Андрокл бросился к льву и обнял его за шею. При таком невиданном зрелище весь амфитеатр на секунду замер, а затем раздался гром аплодисментов. Подозвав Андрокла, император заставил его рассказать свою удивительную историю.

Зрители в один голос потребовали, чтобы Андрокла освободили и подарили ему льва. Император поморщился, но согласился. Это было встречено шумным одобрением.

Когда Андрокл вывел из цирка своего льва, уже весь город знал о необычайном событии. Со всех сторон его зазывали в таверны, угощали, предлагали ему деньги, бросали в льва цветами. Было трогательно, что зверь оказался благороднее и милосерднее римского сенатора, проконсула Африки.

Плотник из Арелаты