Древний род: Сотый Богомир
Шрифт:
– Нет, - замахал он головой, из стороны в сторону - я ничего, об этом, не знаю.
Размышлять было некогда, у Николая, поверх кости, на появляющейся ноге, уже начали появляться мышцы. И я не стал раздумывать стоит ли говорить Мамедову о свойстве моей крови или нет. Все же я ему обязан, хотя бы тем, что не покончил собой.
– Запомни дядя Руслан, у кого-то на Земле, из доверенных отцу людей, есть моя кровь, с помощью ее, можно открыть любой, уже закрытый, ковчег.
Мамедов с прищуром посмотрел на меня.
– К чему ты клонишь?
– Если наш ковчег закроют, а ты все еще будешь по эту
На прощание я подмигнул, своему бывшему наставнику и повернулся к Николаю, который уже наорался и вставал на ОБЕ свои ноги.
– Ты как?
– спросил я его.
На радостях, он присел и начал наворачивать вокруг меня яблочко. Я, на тех же эмоциях, присоединился к родственнику. Мамедов поржал над нами и отправил покорять новый мир.
Самый длинный день продолжается.
Не было, никаких светящихся туннелей, звуков, или каких-либо визуальных изменений, просто была перед глазами пурга и 'БАЦ'. Перед глазами, непонятно как, каменная стена, и два широких и высоких выхода. Над одним надпись 'гражданские', над другим 'военные'. Еще раз, я мысленно заставил себя забыть, про 'знакомство' с ковчегом и притворился, как будто, этого не было вовсе, а я простой человек и точка.
– И что, мы уже прибыли?
Николай посмотрел на меня, как на тупого.
– А я почем знаю, я первый раз пользуюсь услугами этой компании. Но раз не видно дядьки Руслана, наверное, прибыли.
Поразмышлять нам не дали, из выхода с надписью 'гражданские' появился человек в прикиде, а-ля гусар. Высокий, статный с прямой спиной, спортивного телосложения, внешне похож на отца, а вот костюмчик, с кучей ремешков и пуговиц, делал из него клоуна.
– Где вы были, мать вашу, я че, весь день должен на ваше ожидание тратить - в неприлично уничижительной манере, заорал он - давайте за мной и не отставайте - развернулся и исчез в проеме.
Ну, вот тебе и добро пожаловать.
– Здесь всех так встречают!
– Сомневаюсь - ответил Николай - так только твой дядя может поприветствовать.
– Кто? Мой дядя?
– Ну да, - Николай постучал пальцем себе в лоб - я забыл, что ты не знаешь родню, это младший брат твоего отца, а стало быть, твой дядя. Пойдем знакомиться.
И он направился в проем, где только что был мой новоявленный родственник. Я не стал его расспрашивать, про этого 'вежливого', посчитав, что рано или поздно и так все узнаю, а молча двинулся следом.
Покинув ковчег, я оказался в длинном коридоре, который, то и дело сворачивал, то вправо то влево. Коридор, в отличие от ковчега, где была довольно комфортная температура, назвать теплым, язык не поворачивался. Кирпичные стены, с бетонными перекрытиями на потолке, и сквозными отверстиями в нем - походу для освещения - никак не грели, даже душу. Хорошо хоть полы деревянные, а то, боюсь, выбраться из коридора здоровым, вряд-ли бы удалось.
Из холодного коридора, мы с Николаем, попали в, немногим теплее, большое помещение, которое больше всего напоминало вещь склад с большими окнами, у потолка. Только в нем посередине, было нечто вроде ЦП (Центральный
– А ты, я смотрю, вежливо разговаривать так и не научился?
Николай бесцеремонно и без разрешения, взял оба рюкзака, посмотрел на них и передал один мне.
– Я разговариваю так, как хочу и так, будет всегда - буром отвечал мой хамоватый дядя.
– Нет, - сказал Николай, распаковывая рюкзак, и я последовал его примеру - так будет до тех пор, пока дед тебя прикрывает, а ведь он не вечен, учти.
Развязав тесемки рюкзака, я обнаружил в нем одежду, - такого же серого цвета, как и бушлат, - вплоть до портянок, подштанников, нижнего белья и приплюснутых кирзовых сапог. Меня мало волновал цвет, я поспешил побыстрее одеться, все же я не 'полу-морж', если такие вообще бывают. А вот Николаю фасон не понравился и он стал возмущаться, на что мой родственник ответил, в той же манере, что на лучшее мы еще не заработали.
С бурчанием и недовольством Николай все же напялил на свое тело серую безликую одежду и водрузил на голову, как и я, вязаную шапочку. Единственный предмет, отличавшийся по цвету от остального одеяния, она была из шерсти и покрашена в черный цвет.
– Кстати Олег - поправляя на себе бушлат, обратился ко мне Николай - это твой родной дядя Юра - видя, как я начал тянуть руку, он меня остановил - руки он никому не жмет, так что это лишнее.
– Почему?
Николай усмехнулся и, глядя Юре прямо в глаза, ответил.
– Не знаю, наверное, больной на голову.
Я стоял и переводил взгляд с одного на другого, а те, словно гипнотизеры, буравили друг друга взглядом и я решил вмешаться, а то мало ли.
– Куда дальше или на вещь складе все закончилось и можно отправляться к отцу.
Еще несколько секунд продолжалось это противостояние, а после, Юра, все же, первый отвел глаза и сказал.
– Нет, не закончилось, еще документы оформлять - повернулся и пошел по ЦП, к дальним дверям - а насчет встречи с отцом, сомневаюсь, что она состоится сегодня - 'бросил' он через плечо.
Идя на некотором отдалении за Юрой, с пустым рюкзаком, я спросил Николая, что за кошка между ними пробежала.
– Юра единственный в роду, кто умудрился настроить против себя весь род. Он не просто хам и грубиян, он тот, чьей смерти желают все, кроме твоего деда и отца. Хотя твой батя, думаю, с удовольствием запер бы его в темнице, до скончания веков.
– Что же он такого натворил, что умудрился настроить против себя всех родственников.
– Все грехи, что ты знаешь, не смогут описать сотворенное им, включая грабежи, вымогательство, рэкет, изнасилование и убийства, особо изуверским способом.