Древний род: Сотый Богомир
Шрифт:
'Вот это да, вот это родственничек мне достался. Да таких нужно сразу кончать, если то, что сказал Николай, правда'.
– А дед куда смотрит или он не в курсе дела?
– Все он знает, да только это его чадо, а убить или посадить под замок своего ребенка, ему не под силу.
– Николай вздохнул и добавил.
– Но не это меня волнует, а то, почему дед послал этого малахольного нас встречать, он прекрасно знает, что я молчать не буду и все тебе расскажу, не понимаю.
Строить домыслы и говорить о них Николаю, я не стал, если уж он не понимает замыслы деда, то я и подавно.
Юра привел нас в помещение,
– А почему здесь никого нет?
– на прощание спросил я у женщины, что оформляла мне документ.
– Сегодня выходной, а вообще люди поступают раз в неделю, зимой два раза в месяц, из-за трудности доставки людей к ковчегу на старой земле - офисным тоном ответила она.
Что правда, то-правда. Расположение Российского ковчега на земле, оставляло желать лучшего. Нет ни железной, ни автомобильной дороги, и всех людей и грузы с семенами, саженцами и корнеплодами, как сообщил Мамедов с Николаем, доставлялись по воздуху или по воде. И если летом, можно было совершать доставку, практически любыми самолетами и кораблями, то зимой, из-за постоянных штормов, это уже было проблематично.
Поблагодарив женщин, за работу в выходной день и извинившись, что не можем за это отблагодарить, - просто нечем - мы с Николаем последовали за Юрой. Он повел нас через еще один зал, который он назвал 'отстойником'. Здесь было огромное количество кроватей, разных размеров, и столов со стульями. В нем люди и 'нелюди', прошедшие ковчег, вещь-слад и получив заветный документ, могли несколько дней жить, пока не определились с местом работы и жительства. Но, как сказал Юра, обычно дольше двух дней, в отстойнике никто не задерживается.
Возле двух дверей, одна с надписью выход, другая вообще без надписи, Юра сказал, чтобы мы его ждали на улице, а сам скрылся за дверью без надписи.
Мы с Николаем улыбнулись друг другу и, с большим удовольствием, открыли дверь и вышли на свежий воздух.
Стоя под козырьком у двери, из которой вышли, мы жадно пожирали глазами все, что видели на Т-образном перекрестке - одна улица упиралась прямо в дверь отстойника, а вторая проходила мимо.
– Ты это тоже видишь или у меня глюки?
– с нескрываемым удивлением, спросил Николай.
– Я не знаю, что ты видишь, но это точно не глюки, мы в новом мире и он мне нравится.
Перекресток, который был перед нами, оказался довольно оживленным. По нему, туда-сюда, катили запряженные телеги, кибитки крытые и нет, кареты на рессорах или пружинах, с одной осью и двумя. И управляли, всем этим хозяйством, не только люди, но и существа, ставшие таковыми по вине ковчега. Это самое удивительное, что я
А одежда, это надо видеть, тут такая помесь, что модельерам впору вешаться. Красный, расписной кафтан, с синими вставками носился с кепкой. Ботинки на шнуровке, сочетались с шароварами и наоборот, джинсы, каким-то образом, сочетались с кожаными сапогами.
'Елки моталки, еще-бы лапти надели под костюм тройку, вот это был-бы хайп. Хотя погода не та, дождик малость моросит. А дорога то, мощенная, каменная и стеки по бокам, прямо цивилизация и дома, все или кирпичные или блочные. Не знаю, может это лучший квартал, но ниже трех этажей, домов не видать. Стоп, да это гостиницы, вывески же висят, с приглашениями. Интересно, какие здесь цены, да и вообще, что за деньги курсируют, в новом мире. Оп-па, а вот мечи на поясах мне нравятся, значь оружие в свободном доступе. Так-так, а что это, у полузмея за спинной, под плащом, неужто арбалет. Точно, у него болты выглядывают с левой стороны. Блин, а у меня даже ножа нормального нет, надеюсь, здесь нет такого правила, как в древней Руси. Если без ножа, то холоп, хотя о чем это я, здесь люди и существа из двадцать первого века, какие могут быть холопы'.
– Ё.. твою мать, смотри - вдруг воскликнул Николай и стал кивать на четверку тяжеловозов, тащивших за собой две здоровенные телеги, похожих на тракторные.
– Видал, как Советский тяжеловоз прет, хрен какой трактор угонится.
А ничего, что тяжеловозов целых четыре, хотя кому я собрался это говорить, у Николая отец лошадник, так что доказывать, о превосходстве техники над конем, ему бесполезно.
– Эхе-хе - снова воскликнул Николай, подпрыгнул и хлопнул меня по плечу - а 'за рулем' то, Маэстро - и он снова кивнул на 'телега-конно-поезд'.
Поначалу я всматривался кто там за рулем, потом до меня дошло.
– А кто такой Маэстро?
– Ну да, опять забыл, это Петька, сын дядьки Руслана и крестник твоего отца.
– Почему Маэстро, он что музыкант?
– Ага, музыкант - Николай усмехнулся - только с луком.
– Такой хороший лучник?
– Увидишь - неожиданно спокойно, ответил он.
Тем временем, медленно, но уверенно, тяжеловозы приближались и, все четче и четче, вырисовывалась фигура и анфас сына моего наставника.
Сказать, что они не похожи, не скажу, это абсолютно разные люди. Первое, Мамедов, смуглый дагестанец, сын, белокожий чувак с рыжими волосами. Второе, размер, Мамедов конечно здоровый мужик, но сынок, явно его перещеголял, как в росте, так и в размахе плеч. Здесь не то, что в родстве можно усомниться, тут тест ДНК нужно делать и если он подтвердит родство, то можно ставить под вопрос саму технологию этого теста.
– Его что, усыновили?
– Не, он, вылетая мать - с улыбкой до ушей, от предвкушения встречи с другом, ответил Николай.