Древний свет

Джентл Мэри

«Пока есть ортеанцы, преграждающие Компании путь к технологии Колдунов, — подумала я, — мне не нужно принимать никаких решений. Но что произойдет, если — когда — мы найдем кого-то, кто станет сотрудничать? Что мне делать тогда?»

Восьмой день Двенадцатой недели Орвенты: улицы Свободного порта белы от инея. Идя от конторы начальника порта в Резиденцию, я ощущала в воздухе едкий запах древесины лапуура , горевшей в уличных жаровнях. Четыре дня. Сегодня четыре дня, и чужое начинает становиться комфортным, быть впору, как старая одежда — или это одежда, из которой я выросла?

Солнце светило сквозь ветви ползучего

растения ханелис . Его резко очерченные стволы цвета темно-серого чугуна соединяли стены домов—телестре , образуя вверху навес. Несколько диких бекамилов устроили гнездо в местах прямоугольных пересечений растения. На мгновение не было слышно ни единого звука, кроме их высокого гудения. Затем, когда улица вышла на площадь, я услышала шум.

Топали ногами и шипели скурраи , запряженные в крепкие повозки. Более крупные мархацы поднимали свои похожие на змеиные морды и кричали. Десять или пятнадцать ортеанцев, большей частью молодые мужчины и женщины, были заняты работой: быстро и умело закрепляли груз на трехколесных повозках. Зимнее солнце испаряло влагу, поднимавшуюся паром от слякоти, и освещало деревянные ящики и мешки из бекамиловой ткани. Я отступила назад, когда мимо прогромыхала повозка, и почувствовала ее тяжесть по вибрации земли.

— Приветствую вас, — обратилась я к невысокой женщине со светлой гривой, когда она повернулась в мою сторону, понаблюдав за ехавшей к докам повозкой. — Что здесь происходит, Т'Ан ?

Глаза без белков медленно прикрылись перепонками. Затем ее взгляд прояснился. Она кивнула и вытерла грязь со своих шестипалых рук.

— Т'Ан С'аранти , — узнала она. — Я слышала, что в порту опять появились пришельцы из другого мира… Бровари! Таллис! Вы перегрузите это, а я … так лучше.

Легкая зимняя дымка превратила дневные звезды в призрачные образы, закрываемые рашаку , устремляющимися на добычу.

— Мы отправляем каботажный джат-рай в Алес-Кадарет, в Мелкати, — продолжала ортеанка. — В прошлом году у них был плохой урожай. Сомневаюсь, что этот год будет лучше.

Эти названия напомнили мне о давно минувшем лете и словах, сказанных… Рурик Орландис.

Кто-то однажды сказал мне, что если бы это не было против всех обычаев, в провинции Мелкати нужно было бы оставить половину от тех телестре , которые там имеются — и тогда она могла бы содержать свое население.

— Вы знаете Мелкати? — Она убрала клок волос гривы с лица тыльной стороной ладони. — Кстати, меня зовут Мезидон, Анрассет Мезидон Раквири. Да, в том, что вы говорите, есть какая-то правда.

— В этом вообще нет правды! — прервал ее новый голос. — Границы телестре не менялись две тысячи лет и никогда не должны меняться!

Я повернулась и увидела молодого ортеанца, прислонившегося к ящику. Он был в сапогах, брюках и куртке-безрукавке с вырезом на спине, на перекинутых через плечи перевязях висели харуры .

Он спросил:

— Кто вы, чтобы говорить о том, что должны делать телестре в Мелкати?

«Он молод, —

подумала я. — Недавно вышел из возраста аширен ». Худощавый, впечатлительный мальчик с атласно-черной кожей и подстриженной рыжей гривой. Когда он отделился от ящика и пошел в нашу сторону, в его движениях была заметна сдержанная грация фехтовальщика на харурах .

— Приветствую вас, — сказала я забавляясь. — Меня зовут Линн де Лайл Кристи, Т'Ан .

Его изумленный взгляд встретился с моим. Я похолодела от внезапно хлынувшего в кровь адреналина. Тут даже инопланетянин не мог ошибиться: лицо юноши ожило от ненависти.

— Т'Ан Асше из Мелкати здесь для того, чтобы помочь отправить корабли с продовольствием, — Мезидон бросала быстрые взгляды на нас обоих.

— О да, — сказал юноша, — это — животное — знает Мелкати. А Мелкати знает вас, Кристи С'арант .

Находившиеся поблизости люди перестали загружать повозки и изумленно смотрели на нас, слыша его голос. Мезидон Раквири была в смущении:

— Асше, я уверена, что С'аранти не имела дурных намерений; и это то, что мы сами часто говорили о Мелкати.

Он не обращал на нее внимания и не сводил с меня глаз.

— Сказать вам, кто помнит Кристи С'арант ? Я скажу. Те, кто был там, когда от яда, от своих рук умерла Сулис СуБаннасен. Те, кто был там, когда Т'Ан Командующая Рурик Орландис сожгла телестре Орландис. Когда Т'АнСутаи-телестре Сутафиори объявила Орландис несуществующей и рассеяла ее людей по всем Ста Тысячам…

— А это, что же, имеет к вам отношение? — спросила я.

Он уставился на меня с юношеским вызовом, и я с трудом заставила себя не засмеяться. Но при следующих его словах мне стало совсем не смешно:

— Меня зовут Пеллин Асше Кадарет — теперь. Я был рожден как Пеллин Асше Орландис.

— Но ты был всего лишь ребенком… когда Сутафиори объявила, что все дети Орландис должны быть приняты как н'ри н'сут другими телестре . Ты был всего лишь ребенком. Но я не могу понять утраты для ортеанца земли, на которой он жил, с памятью о прошлой жизни, в течение ста поколений…

— Т'Ан Рурик сожгла Орландис, — сказал он, и гнев заострил черты его гладкого лица, — но вы вынудили ее это сделать!

Его надменность и неведение задели меня за живое.

— Т'Ан Асше, позвольте мне вам кое-что сказать. У вас нет права ненавидеть меня или говорить хотя бы слово о Рурик Орландис. Вы никогда ее не знали. А я знала .

— Вы заставили ее предать Сто Тысяч!

— Я помню ее — эту мертвую женщину с черной кожей и гривой и желтыми глазами Колдунов. Это узкое, веселое лицо… Т'Ан Командующая и спутница в поездке, подруга посланницы, она, которая убила правительницу Ширия-Шенина и тем самым обрекла на немилость посланницу. А еще я вижу ее пойманной в ловушку, грязной, в горящей мелкатийской пустоши, помню ее в тюрьме Таткаэра с выжженным на лице клеймом изгнания, и даже я не могу сказать, что это было несправедливо.