Древняя кровь
Шрифт:
– Ты вообще его видел? Каков экземпляр, а? Красавец просто. Загляденье! Какой гребень! Какие челюсти! Зубищи, комрад, всем зубам зубищи!
– Я даже толком ничего не разглядел, – нервно усмехнулся Дима.
– Ты в себя сначала приди, потом змей разглядывать будешь! – Дик похлопал Диму по плечу. – В рубашке родился, красавец. Сколько у вас там, у рязанских, жизней? Как у кошек, девять? Я думал, крышка тебе. Честно говоря, вообще думал, что всем крышка.
– А я, видишь, живой, – Димка явно все еще находился под впечатлением
– Что делать будем? – спросил я у Дика.
Он пожал плечами:
– Вообще, я за то, чтобы еще раз глянуть на левиафана. Это по-хорошему. А по уму, выбираться отсюда надо. Любить животину, конечно, можно, но она ж человека сожрала и не подавилась, видел? А Андрею все, что угодно, может в голову взбрести. На живца, там, ловить, например.
– То есть уходим?
– Как подвернется шанс – естественно.
– Я бы посмотрел одним глазком, – вставил Дима. – Мне уже ничего не страшно, честно.
– Зато мне за тебя страшно. Ты там со своим креслом пока в траве кувыркался, я-то видел, что змей с машиной делал.
– Как с куклой! – добавил Дик. – В общем, я б ушел за подмогой. Это трезвое и разумное решение. Ты меня знаешь.
Ох, знал я Дика. Мало в нем трезвости и разумности. Особенно когда дело касалось приключений.
Дождь усиливался, шумел в деревьях и траве. Над головой заурчали черные тучи, нагоняющие сумрак и превращающие день в ночь. Не хотелось вдобавок ко всему оказаться под тропическим ливнем в лесу.
– Слушаем меня! – внезапно прикрикнул Андрей.
Мы повернули головы в его сторону.
Андрей был возбужден. Глазки его бегали, щеки дрожали, похожие на блестящее желе, руки перебирали пуговицы на рубашке. На лбу и на шее проступили красные пятна.
Рядом переминались с ноги на ногу четверо парней в форме и таец в бейсболке с козырьком набок.
– Два ноль в ее пользу. – Андрей, выудил из кармана сигарету, зажигалку, закурил. – Слышите? Мы проигрываем по всем фронтам. Сейчас эта тварь сожрала Вовку. Потом она решит, что надо бы сожрать кого-нибудь еще, выберется в озеро и начнет нападать на рыбаков. Хреново? Хреново. А что мы можем сделать?
– Свалить отсюда на хрен, – предложил Дик негромко.
Андрей сощурился, примял фильтр двумя пальцами:
– Ты, Мишка, молодой и зеленый. Ваше долбаное поколение привыкло бежать от опасностей, прятаться, какие-то стратегии придумывать. Вам влом смотреть врагу в глаза. Забыли про ваших дедов и прадедов, жопу с кресла поднять не можете.
– А есть предложения? – перебил Дик. – Нормальные такие предложения, чтобы никого больше не сжирали, чтобы никто не сгорел в авто, шеи не ломал за просто так?
– Убить уродину.
– Мы разве на войне? За нами Москва, да? Или трезвые все люди, умеют оценить перспективы. Сколько у нас оружия на десять человек? Автомат да три пистолета? Китобойные ваши штуки вон там валяются,
Бешеный запал в глазах Андрея слегка угас. Он мусолил сигарету, гоняя ее из одного уголка пухлых губ в другой. Потом кивнул Иванычу:
– Держи этих дебилов на мушке. Глаз не своди. Вздумают бежать – стреляй. Все равно их тут найдут лет через десять, не раньше.
Потом повернулся к парням в форме:
– Каждому по две штуки баксов, как договаривались, плюс к этому еще штукарь за сложность-напряженность.
– К черту твои деньги, – буркнул один из парней, вытер лицо от дождя. – Жизнь дороже.
Андрей выудил сигарету и рявкнул:
– Тогда вали отсюда на все четыре стороны! Чтоб я тебя через пять минут здесь не видел! Нашлись мне тут, альтруисты, жизнь они любят! Вам для этого оружие давали? Жизнь любить?!
Парень, недолго думая, рванул с поляны, мимо горящего автомобиля, вдоль змеиной тропы. Я почему-то ждал, что Иваныч сейчас вскинет автомат, прицелится и выстрелит беглецу в спину. И ведь никого это не удивит. Вчера бы удивило, а сейчас – нет.
– Смотри не заблудись, придурок! – заорал Андрей вслед. Лицо его еще гуще покрылось красными пятнами. Он принялся растирать рукой лоб, пыхтя, как паровоз.
– Кто еще хочет свалить? Никого не держу, кроме этих… бегите давайте, ссыкло, трусы несчастные, охотники недоделанные. Идите, писайте в штанишки где-нибудь в другом месте. Без вас справлюсь. Не в первый раз. Не в первый.
Парень скрылся за деревьями. Как он собрался выбираться отсюда – непонятно. До скал идти километров пятнадцать, не меньше. А куда тут еще податься, не зная местности?
– Сколько же тебе заплатят? – не удержался я. – Чтоб так сходить с ума?
– Достаточно. Я этой змее собственными руками пасть разорву. – Андрей подошел к тайцу в бейсболке, склонился над ним, будто буржуин с сатирической картинки над рабом-негритенком. – Ду ю андэрстендт, мать твою? Машину завести, того? Др-р-р, мотор. Как по-английски мотор? Эту хреновину сможешь завести? – кивок головой на разбитый пикап. – Надо ехать, понимаешь? Драйв, драйв ин джунгли за снейком. Разведка, сечешь? Разведка, штука такая. Откуда вам тайцам знать, что такое разведка, блин! Вы вообще воевали с кем-нибудь?
Таец, кажется, не понимал даже английского. Он то и дело поглядывал на автомат в руках Иван Иваныча, потом проследил за движениями рук Андрея, кивнул и направился к пикапу.
– Так-то! – буркнул Андрей, пустил облако пыли. – Вот как надо народ организовывать! Значит, так. Иваныч, ты с этими придурками идешь вдоль змеиной тропы. Мы с ребятами в пикапе вперед поедем, будем искать логово. Джипиэсник с собой?
– В машине, – кинул Иван Иваныч на искореженные остатки. – Кто ж знал, Дмитрич, что так будет?