Древняя Русь. Город, замок, село
Шрифт:
Изделия древнерусских ювелиров-эмальеров исследовала Т.И. Макарова (1975). По особенностям художественного исполнения и в результате анализа цветовой гаммы и состава эмалей ей удалось выявить основные центры производства подобных вещей на Руси. Аналогичная работа осуществлена Т.И. Макаровой и для серебряных украшений с чернью. Памятники прикладного искусства Московской Руси изучала Т.В. Николаева (1976). С точки зрения истории ремесла значительным представляется заключение автора о существовании целых школ и ювелирных мастерских, работавших на заказ и на рынок.
Благодаря систематизации и специальному исследованию остатков тканей из раскопок конкретизированы представления о состоянии ткацкого дела на Руси (Нахлик А., 1963). Выявлены ассортимент изготовлявшихся
Археология впервые позволила также подробно изучить состав изделии, технологию и специализацию кожевенного и сапожного ремесел (Изюмова С.А., 1959; Оятева В.М., 1972).
Во многом по материалам из Новгорода теперь хорошо известны продукция, инструментарий и технологические приемы деревообрабатывающего производства и таких специальностей, как столяры, плотники, бондари, токари, резчики по дереву и ряд других (Колчин Б.А., 1968).
Большим успехом увенчались работы в области истории древнерусского стеклоделия (Щапова Ю.Л., 1972). По данным спектрального анализа восстановлены рецепты стеклянных масс, выявлены специфически русские составы стекла, намечены этапы в развитии технологии его изготовления. Детально исследованы приемы и способы производства стеклянной посуды, браслетов, перстней, бус, смальты, эмалей, стеклянной поливы и оконных стекол. Удалось установить главные центры русского стеклоделия. Впервые изготовление стекла началось в Киеве в XI в. под влиянием работавших там греческих мастеров. Затем ремесленники-стеклоделы появились в Новгороде, Смоленске, Любече и в других больших и малых древнерусских городах. Расцвет стеклоделия на Руси наступает во второй половине XII начале XIII в. в связи с массовым производством цветных стеклянных браслетов.
Древнерусскому гончарству посвящены работы Г.П. Смирновой, Р.Л. Розенфельдта. В.М. Маловской. А.А. Бобринского. Производство поливной керамики рассмотрено Т.И. Макаровой.
Строительное дело, в том числе камнесечное, камнерезное и изготовление плинфы, освещено в работах Н.Н. Воронина, П.А. Раппопорта. Г.К. Вагнера, А.А. Юшко. Малоизученную ранее отрасль древнерусской экономики — кораблестроение — исследовал Б.А. Колчин.
Таким образом, после выхода в свет фундаментальной обобщающей монографии Б.А. Рыбакова о древнерусском ремесле этот важнейший раздел истории хозяйственной деятельности прочно вошел в сферу основных интересов археологов. Широкий масштаб раскопок древнерусских памятников обеспечивает постоянное и многократное увеличение источниковедческой базы исследований. Применение методов естественных наук открыло путь к изучению технологических процессов. На повестке дня стоят вопросы социальной организации ремесла, подробного сравнения ремесла городского, деревенского и вотчинного. Значительного внимания заслуживает изучение продуктивности и товарности труда древнерусских ремесленников. В этом направлении уже сделаны важные шаги, принесшие обнадеживающие результаты (Б.А. Колчин, 1975).
Начатая в 40-е годы разработка вопросов торговли Древней Руси была успешно продолжена. В серии монографий В.П. Даркевич (1966, 1975, 1976) на примере импортных художественных изделий проследил направления и интенсивность торгово-культурных связей различных русских княжеств со странами Запада, Востока и Византией. Автор установил основных торговых партнеров Руси, ассортимент поставляемых товаров (предметы христианского культа; дорогая, художественно оформленная металлическая посуда; украшения; резные костяные изделия; ткани и пр.).
Аналогичные наблюдения были сделаны Ю.Л. Щаповой на основе анализа привозных стеклянных вещей. По клеймам на клинках мечей, а также по некоторым особенностям других видов снаряжения воина А.Н. Кирпичников определил источники импорта вооружения на Русь (1966а, б, 1971). Оказалось, что большинство привозных мечей и наконечников копий
М.В. Фехнер подробно исследовала топографию находок стеклянных и каменных бус как местного, так и иностранного производства (1959). Она обратила внимание на широкое распространение ближневосточных бус (по данным могильников) на территории восточных славян, причем импортные бусы постоянно встречаются в рядовых сельских погребениях. Это обстоятельство дало повод сделать заключение об участии населения древнерусской деревни (в тех или иных формах) в торговле со странами Передней Азии, откуда в X–XII вв. поступало большинство бус.
Не менее обстоятельно изучены М.В. Фехнер (1982) остатки привозных тканей (в большинстве своем из погребений X–XIII вв.). Главными поставщиками различных видов шелка на Русь были страны Ближнего Востока и Средней Азии, Византия и Испания.
Отдельные сюжеты международных торговых связей Древнерусского государства освещены во многих специальных статьях, публикациях, монографиях. Археологические раскопки открыли ранее совершенно не известные категории привозных вещей: самшит, грецкие орехи, оливковое масло. Значительным был также ввоз вина и масла через Херсонес и другие византийские провинции, фиксируемый многочисленными находками амфорной тары в большинстве древнерусских городов.
Хуже поддаются исследованию предметы русского экспорта, что связано с трудностями их выявления среди археологических материалов зарубежных стран. Там известны находки шиферных пряслиц, поливных глиняных яиц-писанок, трубчатых замков, крестов-энколпионов, изделий из драгоценных металлов. Некоторые типы древнерусских украшений обнаружены в Северной Европе (Фехнер М.В., 1967). Специально рассмотрел находки, поступавшие из Руси на территорию Латвии и соседних прибалтийских земель. Э.С. Мугуревич (1965). Основной торговой артерией между древнерусскими княжествами и Прибалтикой была Западная Двина (Даугава) и ее притоки. Работа Э.С. Мугуревича продолжена З.М. Сергеевой.
Успешно начато изучение торговых связей конкретных земель и центров Руси. Ф.Д. Гуревич собрала сведения о находках ближневосточных изделий в городах западнорусских княжеств (1968). Обстоятельную работу о новгородской торговле (в первую очередь по археологическим данным) написала Е.А. Рыбина (1978). Детально разработанная хронология новгородского культурного слоя позволила установить прямую зависимость поступления тех или иных товаров в Новгород от изменении политической обстановки.
Проблемы внутренней торговли Руси не привлекали столь широкого внимания, но определенные и значительные достижения есть и здесь. В той или иной степени они затрагивались во всех выше упомянутых работах. Ю.Л. Щапова на огромном фактическом материале исследовала распространение стеклянных изделий (прежде всего браслетов) из таких крупных центров, как Киев, Новгород. Смоленск в другие древнерусские города. Из киевских мастерских расходились по всей Руси некоторые типы крестов-энколпионов, золотые вещи с эмалью, церковная утварь, иконы и т. п.
Эти наблюдения дают представление о постепенном нарастании внутриэкономических связей и формировании местных рынков. Однако отсутствие источников затрудняет исследование торговли важнейшими товарами: хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами. Летописи недвусмысленно утверждают, что именно зерно, мясо, овощи, рыба не только широко продавались в городах, но и цепы на них определяли экономическую конъюнктуру городского торга. Доказательно же ответить на вопрос: кто сбывал излишки хлеба, пока не удалось. Данные об участии рядового сельского населения в торговых операциях (импортные и «городские» изделия в деревенских могильниках) носят односторонний характер. Взамен каких продуктов в деревню поступали эти вещи? Сами ли сельские жители привозили в ближние и дальние городские центры свои товары или же обмен целиком находился в руках купцов-перекупщиков? Какова степень участия в торговле сельскохозяйственными продуктами феодалов-землевладельцев? Словом, предстоит еще кропотливая и длительная работа над решением весьма существенной проблемы.