Древо исчезающих времен
Шрифт:
– Вы же видели, пауки, – пожал плечами Рузаев. – Туда больше не ходите, опасное место. Где вы живете?
– В Жуковке, хата у меня там…
– Вернетесь, скажите соседям, чтобы сюда пока не ходили. Мол, запретная зона.
– Дак куды ж тогда за грибами?
– Лес велик, найдите еще места. А здесь… сами видите.
– Вижу. – Дядя немного успокоился, трубно высморкался и тут заметил ров. – А энто откудова?
– Оттудова, – кивнул в сторону болота Рузаев.
Дядя проследил взглядом, затем издал сиплый горловой
Костров засмеялся.
– Натерпелся страху грибник, все грибы растерял!
– Страх – ладно, не было бы еще каких-нибудь сюрпризов вроде инфразвука, – сказал Гаспарян. – Места эти, видать, грибные, ждите еще гостей, особенно в выходные дни. Надо было как-то обозначить зону, не дай бог что случится!
– Чем обозначить? Не писать же объявления на деревьях…
– Не знаю, чем и как. Думайте.
Рузаев почесал в затылке.
– Одни мы не справимся. Охватить надо зону километра три в поперечнике, это по окружности километров десять.
Гаспарян молча зашагал вперед.
– Ладно, посмотрим по ходу дела, – сказал Костров, понимающе глядя в спину начальника группы.
Они снова направились вдоль созданного ручья в лес и вскоре пришли к мнению, что ров тянется точно к просеке, к центральному паутинному скоплению. Однако никаких следов затопления местности не обнаружилось, хотя ручей тек всю ночь и должен был уже разлиться по лесу.
– Странно, – пробормотал озабоченный Гаспарян. – Никакого котлована в районе просеки вроде бы нет. Куда же девается вода?
– В болото, – предположил Костров.
Рузаев промолчал.
Они стояли в удивительном, сказочном лесу, затканном паутинами. Косые лучи утреннего солнца пронизывали его огненными стрелами, и паутины вспыхивали всеми цветами радуги, словно усыпанные драгоценными камнями. Свежая борозда разделяла лес надвое и придавала ему угрюмую материальность. Лишь один звук нарушал колдовскую тишину вокруг – едва слышное журчание воды.
Рузаев сфотографировал ров, исчезающий в туманной глубине леса, и они побрели назад, стараясь идти бесшумно, тихо, инстинктивно ожидая появления чего-то непонятного и грозного.
Их предчувствиям суждено было сбыться наполовину. Непонятное произошло уже через несколько минут, хотя, может быть, и не столь ужасное, как ожидалось.
На опушке леса их остановили трое молодых парней в странных текуче-дымчатых комбинезонах, похожие на десантников, но вооруженные не менее странно: таких пистолетов Костров, сам бывший десантник, никогда раньше не видел.
Некоторое время две группы молча разглядывали друг друга, потом один из незнакомцев, смуглый, курчавый, с тонкой ниточкой усов, сделал шаг вперед.
– Кто вы такие? – Голос был глухой, и по-русски он говорил с неявным и не грузинским, но акцентом.
– А вы кто? – в свою очередь, буркнул Костров, оценивая ленивую грацию парня и прикидывая, какую
– Мы исследователи из Академии наук, – миролюбиво сказал Гаспарян. – Ученые, эксперты. Изучаем аномалию паутин в здешнем лесу.
– Немедленно покиньте эту зону во избежание неприятностей. И не вмешивайтесь в события, что бы ни происходило. Поняли?
Гаспарян перестал излучать добродушие.
– Извините, с кем имею честь?
Парень оглянулся на него равнодушно, покосился на Кострова, определив в нем главного соперника, шевельнул стволом своего красивого, со множеством деталей пистолета.
– Этого вам знать не положено. Сунетесь к хроноплазму ближе чем на два километра, пеняйте на себя!
– Э-э, любезный, у нас есть карт-бланш на исследования феномена, подписанный соответствующим начальником ФСБ, – флегматично заметил Рузаев. – Так что никуда мы отсюда не уйдем.
– Пока наше собственное начальство не подтвердит ваши полномочия, – добавил Гаспарян. – Вы поняли?
«Десантник» в комбинезоне, который то становился металлическим на вид, то зеркальным, то исчезал вовсе на фоне деревьев, поднял было руку с пистолетом, но замер, заметив направленные ему в лицо стволы ружья, которое держал Костров.
– Топайте подобру-поздорову, ребята! Права будете качать в кабинетах, а здесь лес… Мало ли что может случиться.
Усатый брюнет скользнул по фигуре Ивана оценивающим взглядом, кивнул. Он не был ни испуган, ни обескуражен и дело свое знал.
– Вот именно, – сказал он с пренебрежением, – здесь лес, мы вас предупредили, живите пока. Второго предупреждения не ждите.
И вся троица бесшумно растаяла в лесу.
Друзья-исследователи переглянулись.
– Ты что-нибудь понимаешь? – осведомился Гаспарян у Кострова. – Я лично нет. Кто это был?
– Явно не грибники, – ответил за Ивана Рузаев. – А пушки у них крутые, заметили? Я таких не встречал. А ты, Иван?
Костров промолчал.
В лагере обнаружилось, что в палатках побывали гости, обыскав и перевернув все личные вещи каждого. Кроме того, исчезли бинокли и видеокамера. Сделать это могли и случайные воры, гуляющие по лесу, но, скорее всего, здесь побывали «десантники» в странном обмундировании.
В восемь часов утра они молча позавтракали сухим пайком, попили чаю и сложили палатки, собираясь перебазироваться подальше от рва и паучьей зоны, но услышали в лесу неподалеку крик. Переглянулись и, не сговариваясь, бросились в заросли, причем практичный Рузаев успел захватить ружье.
– Везет же нам на крики! – констатировал он хладнокровно.
Это была девушка.
Она лежала навзничь у куста акации, отбросив в сторону кошелку с грибами. Правая ее рука касалась паутины, и прямо над ней сидел громадный, не круглый, а многогранный, неуловимо асимметричный черный паук, поводивший из стороны в сторону двумя передними парами лап.