Древо миров
Шрифт:
— Думаю, нам туда, — сказал король, поглядывая на разлегшегося духа-хранителя, — не станем медлить, Бу.
— А куда спешить? — откликнулся тот лениво. — Солнце греет, птички поют… Море набегает на песок с тихим шорохом… Хочется мечтать и сочинять поэмы.
Он хлебнул из маленькой, с ноготок фляжечки и продекламировал:
О буйный ветер запада осенний! Перед тобой толпой бегут валы, Как перед чародеем привиденья, ИНасчет ветра и валов Бу явно преувеличивал: море было спокойным и ласковым, а вот «видение» действительно присутствовало. Правда, насчет красоты Дух-ящерка тоже изрядно приврал.
Это было существо величиной с теленка, передвигавшееся на четырех черных ластах. Передвигалось оно с шумом и плеском, вздымая вокруг тучи брызг. Если туловище и конечности создания могли принадлежать тюленю, голова была, несомненно, человеческой, бородатой, а физиономия — сердитой.
— Могли бы поближе подойти, — закричало существо издали, — мне по суше передвигаться затруднительно, а превращаться некогда. Поросенок ты, все-таки, Бу, в поросенка тебе надо вселяться, а не в ящерицу. Давай топай сюда, некогда мне…
Существо уселось на обширный зад, погрузившись по пояс в мелкую воду, и хлопнуло передними ластами. Ласты превратились в руки — черные и какие-то ороговелые. Обитатель глубин пошарил у себя на поясе, где висела изящная раковина, запустил в нее негнущиеся пальцы и извлек дудку Дамбаэля. Он сразу уронил ее в воду и, ворча, стал шарить вокруг.
— Поросенок, чтоб ты знал, Асиб — нырялыцик, существо не слишком проворное, — сказал Бу, поднимаясь с песка и неторопливо шагая к кромке прибоя, — а нам, духам — хранителям, проворство более всего надобно. А то еще предложи мне в корову вселиться… В морскую, например.
— Но — но, — сказал морской обитатель, — что еще за намеки? И что еще за Асиб? Как просить о чем, так, значит, Асиевель, могучий повелитель моря, а как сделку сладили, можно, значит, фамильярничать? Вот зашвырну твою дуду акуле в брюхо, будешь знать, как не уважать старших!
— Не зашвырнешь, — Бу зашел по пояс в воду, нагнулся и поднял инструмент. — Ты медок получил, так что не геройствуй тут. Действует медок — то?
— Да что с той капли, — проворчал повелитель моря, — прибавить бы надо…
— А ты к Кубере сходи, — посоветовал Бу, вытряхивая из дудки воду, — у него целый источник, может, и не пожалеет.
— Да ходил я, — насупился Асиб — нырялыцик, — не дает, жадничает. Порядок наводит. Зачем тебе, говорит, дев рыбохвостых услаждать? Как, говорит, напьешься меду — то, так в раковину трубишь — корабли тонут. С твоей платы, Бу, не потрубишь особо, но песню я сложил.
Повелитель глубин поднял голову и вытянул губы трубочкой.
— Не надо… — пискнул элементал, но было уже поздно — Асиевель протяжно завыл:
О волны, волны, Тяжелы,Он замолчал и уставился на духа-ящерку, мордочка которого почернела — не то от солнца, не то от жутких завываний Асиевеля.
— Ну как? — спросил повелитель глубин с робкой надеждой.
— Хорошая песня, — сказал Бу, отступая на берег, — только короткая очень.
— Вот и я говорю! — обрадовался дух моря. — Ежели бы мне еще пару глоточков, я бы и докончил. Хочешь, цветок продам? За пару глотков. Не морской, обронил кто-то, я и подобрал на дне. Может, годен на что?
Он полез в свою раковину и достал красный измятый цветок. Лепестки его поникли, но Конн сразу узнал чудесное растение с поля Черного Садовника: видимо, Тавискарон выронил его из-за пазухи, когда падал с Корабля Мертвецов.
— Да на что он нужен? — пожал Бу острыми плечиками. — Дама какая-нибудь гадала возле борта: любит — не любит, да и обронила. Может, и лепестки почти все ободрала.
— Как же, — хитро улыбнулся Асиевель в бороду, — дама уронила… Он горячий, пощупай вот!
— Ладно, — кивнул Бу, — если горячий — можно за пазуху класть да в ненастье греться. Но только один глоток!
— Два! — уперся повелитель глубин.
— Заплати, что он просит, — твердо сказал Конн. — Мне нужен этот цветок.
— Во! — обрадовался Асиевель. — Твой подопечный, Бу, нагишом ходит, зябко ему. Ты — дух-хранитель, так что выполняй приказание.
Бу что-то проворчал, отвинтил крышечку со своей маленькой фляжки и протянул морскому обитателю.
Тот сграбастал ее мокрыми пальцами и забулькал, блаженно щурясь.
— Хватит! — завопил дух-ящерка, отбирая фляжку. — Три глотка сделал, обманщик. Ох, потонет сегодня кто-то вместе с грузом и своей лоханкой…
— Вот это другое дело, — Асиевель поднес к губам раковину, — я весь — вдохновенье!
— Бежим, — пискнул Бу, отдавая цветок Конну, и быстро засеменил к тропинке в скалах. Недоуменно пожав плечами, король последовал за ним.
Он был уже возле скал, когда сзади раздался протяжный рев, сотрясший землю. Желтые листья сдуло с деревьев, словно порывом ураганного ветра. С вершины откоса сорвались и покатились вниз крупные камни.
Рев повторился, потом Асиевель затянул жутким басом:
Тонут в море корабли, Тонут — погибают… На причале до зари Девушки рыдают!Он повернулся и поплыл навстречу разыгравшимся волнам, трубя в раковину и распевая во все горло.
Оскальзываясь на мелком гравии и перепрыгивая через упавшие со склонов камни, Конн добрался до вершины. Бу поджидал короля, примостившись на теплой потрескавшейся плите и потирая уши маленькими ручками.