«Древо возможного» и другие истории
Шрифт:
– Уф, еле выкрутились.
«Волчицы» вышли из машины, осмотрелись, открыли сумку с бриллиантами. Считать не стали, уселись в кружок.
– Жорж приличное состояньице уже охраняет!
– На глазок три-четыре сотни тысяч евро.
И подумать только, к ним нельзя притронуться.
– Поверьте мне, лучше проявить благоразумие. И вот что, девчушки, – сказала Анаис, – сегодня вечером моя мать дает бал. Давайте по этому случаю немножко расслабимся. Тем более мы уже в вечерних нарядах!
– А мальчики будут?
– Самые
Анаис, Анаис, маленькая моя Анаис.
Я помню, как ты пришла первый раз сюда с другом и представила его мне. Думаю, это был твой первый любовник. Ты звала его Александр-Пьер.
Ты сказала ему: «Не ревнуй, Александр-Пьер. Это Жорж. Хотя мы и любим друг друга, ты должен знать, что он существует и очень много значит для меня. Жорж – мое доверенное лицо. Жорж – мой лучший друг».
Он посмотрел на меня пренебрежительно. Я никогда не доверял людям с двойным именем, таким, как Жан-Мишель или Александр-Пьер. Мне кажется, что их родители хотели, чтобы у ребенка было немного от первого и немного от второго. Не сумели выбрать что-то одно. Они хотели надменности, победительности, самоуверенности Александра и простоты Пьера. Двойные имена часто делают людей двуличными. Как Мари-Наташа, в чем-то – святая, в чем-то – женщина-вамп. Может быть, меня зовут Жорж-Кевин?
Анаис и Александр-Пьер занимались любовью у моих ног. Я думаю, что Анаис специально это делала. Чтобы подразнить меня.
Музыка Штрауса. Венский вальс.
Сначала три девушки кружились по всему залу со своими кавалерами, потом, раскрасневшиеся и разгоряченные, уселись в буфете цедить красный мартини со льдом и лимонной цедрой.
– Ох, мужчины, – сказала Анаис.
– Да-да, мужчины, – подтвердила Мари-Наташа.
– Уже в детском саду они были такие… предсказуемые.
Они прыснули со смеху.
– Из мальчиков действительно можно веревки вить.
– Поэтому я предпочитаю бриллианты. Как Мерилин Монро. Их труднее получить, но они никогда не обманут ожиданий.
Они смеялись, и весь зал смотрел только на них, таких свежих, таких хорошеньких…
К ним подошла мать Анаис с каким-то плотным лысым мужчиной.
Анаис прошептала:
– Тихо, моя родительница.
– Ты поцелуешь дядю Изидора? – спросила мать Анаис.
Девушка соизволила прикоснуться губами к щеке родственника.
– Привет, дядюшка. Познакомьтесь, моя мать, мой дядя Изидор, а это мои подруги, Шарлотта и Мари-Наташа. Ну что, милый дядюшка, по-прежнему пишешь научные статьи в «Современном наблюдателе»? Над чем сейчас работаешь: покорение космоса, происхождение человечества, деятельность мозга или чудодейственные средства против рака?
– Ничего подобного. Я занимаюсь контактами растений.
– Растений?
– Да. Недавно выяснилось, что растения общаются между собой, выделяя запахи.
– Интересно.
– Пастухи в Африке столкнулись с одной проблемой: козы заболевали, когда их закрывали в загоне, где росли акации. В конце концов, пастухи догадались, что акации предупреждают друг друга о том, что одна из них обглодана козой. Пострадавшая выделяла обонятельный сигнал, и другие тут же изменяли состав своего сока, делая его ядовитым.
Дядя Изидор взял из вазы одну розу.
– И это не все. Растения выделяют запахи и воспринимают их. Этот цветок чудесно пахнет оттого, что слышит Штрауса, если бы он слышал тяжелый рок, его аромат изменился бы.
– Растения так чувствительны к музыке? – спросила удивленная Анаис.
– Они чувствительны ко всему.
Мари-Наташа скептически подняла брови.
Анаис хотела убедиться во всем сама. Она попросила у музыкантов скрипку и принялась извлекать из нее нестройные звуки. Все заткнули уши. Потом посмотрели на растение.
– Ты глупости говоришь, дядюшка Изидор. Она и тычинкой не повела.
– Нужно больше времени. Эта форма жизни характеризуется очень медленным ритмом реакции.
Лицо Мари-Наташи стало насмешливым.
– Значит, о подобных вещах вы пишете в журнале?
Изидор терпеливо проговорил:
– Я пытаюсь открыть читателям то, о чем они еще не знают. Я пытаюсь заставить их размышлять о новых перспективах.
– Но эта ваша история с растением, которое слушает музыку, это же черт знает что. Может, вы из тех, кто иногда и покуривает эти самые растения?
Анаис удивили слова подруги, и, чтобы покончить со спором, она взяла дядю за руку и повела танцевать.
– Пойдем, Изидор. Я дарю тебе вальс. Только не наступай мне на ноги, как в прошлый раз!
Я так стар.
Когда мне исполнилось сорок два года, я начал задавать себе вопросы.
Кто я?
Почему я родился?
Зачем я появился на Земле?
Можно ли сделать что-нибудь интересное в этой жизни?
Чуть слышный шорох. Кто-то пришел. Мари-Наташа.
Она взяла мешочки с драгоценными камнями. Долго рассматривала их, руки ее мерцали от бриллиантовой пыли, потом, довольная, засунула мешочки в свой рюкзак.
Нет, ты не имеешь права так поступать! Не бери эти камни, они не принадлежат тебе. Ты не имеешь права. Там камни Анаис.
Мари-Наташа сделала реверанс в адрес Жоржа.
Маленькая гнусная сволочь.
– Положи рюкзак и подними руки вверх!
Мари-Наташа поколебалась, взгляд ее скользнул по сторонам, затем она неохотно подчинилась приказу Анаис.
– Положи бриллианты туда, откуда взяла.
Мари-Наташа отдала бриллианты Жоржу. Потом повернулась, все еще держа руки поднятыми.