Дроны не лгут
Шрифт:
– Наоборот! – я хлопнул его по плечу. – Мне твоя Огня не нужна. Я завтра уйду на задание, недели на полторы. Может, и две. А ты будешь сторожить Огню, она ценна для меня как специалист, а не баба. За две недели ты с ней и подружишься.
– Не получится, – покачал он головой, – видно же, что она в тебя влюблена по уши.
– Нет! Так не бывает, что увидела издалека и влюбилась сразу до одури, – я снова разлил водку по рюмкам, – не находишь, что это чушь собачья?
– Не знаю. Я видел, как она к тебе липнет.
– Это гипноз, она была
– А зачем она тебе как специалист? – не понял Хаски, указав на самую запутанную часть моего рассказа. – Она – обычный парамедик, это не уникальная специализация.
– Это секрет, друг. Скажу, когда наступит срок. А пока не мучь ни её, ни себя вопросами. Эта работа будет в отдаленном будущем. Просто дружите, любите друг друга и ни о чем не парьтесь.
Подумал немного и добавил, чтобы уж наверняка они сошлись:
– Жить все две недели будешь в моей квартире. Это твое задание, и еще теперь ты мой связной.
Хаски предложил использовать не стандартные коды при радиопереговорах, а наш с ним шифр. Мы еще час ржали, придумывая смешные комбинации, чтобы вражья разведка голову сломала, пытаясь нас понять. Парень записывал коды в блокнот, а я делал скриншоты с помощью своего интерфейса.
Расходились мы уже за полночь, веселые, пьяные, полные новых надежд. Хаски упал с крыши, когда лезли по ржавой лестнице – он поскользнулся и грохнулся на какое-то ведро. Шум подняли на пол-лагеря, даже дозорный прибежал. Он же потом и потащил хромающего Хаски в общагу.
– Эльзе засади! – шепнул мне дружбан. Зря он это сделал. Потому что я и так отправился домой с понятным любому мужику желанием.
Ну и когда ввалился к ней в спальню, получил в рыло. С ноги. Это особенно обидно. В потемках завалился на бок и снес какой-то сраный торшер.
– Ты чего дерешься? – обиженно спросил я пьяным голосом.
– Ты что делаешь в моей спальне? – грозно спросила Элиза, торопливо одеваясь.
– Подумал зайти и поинтересоваться, тепло ли тебе, девица? – мне показалась эта фраза очень остроумной. А вот ей нет! Снова лупанула. Ладно, хоть на этот раз рукой.
– Мы вроде с тобой говорили, что никакого секса, – осадила она мои попытки так неуклюже подкатить.
– Ну и что. А может, ты передумала, – я понял, что ничего не светит. – Или уже с Бурым успела?
– С Бурым? – удивилась она. – Нет. Он вряд ли еще полезет. А тебе что, днем девочки не хватило? Решил вечером еще и меня распробовать? Не жирно?
– Ка-какой де-девочки? – по пьяни и не понял, что она имеет в виду.
– Огня проспала весь вечер. А потом плакала! – в голосе Элизы сквозила ненависть.
– Не было ничего, – ошеломленно пробормотал я. – Сама у неё спроси! Откуда мне знать, почему она плакала…
– Козел, –
– Соси сочно! – мысленно произнес я, надоела мне эта Эльза. Всего день вместе живем… с ней… у меня. Тьфу. Блин. Короче, проживаем на одной жилплощади, а уже бесит. Мужиков водит. Водку мою жрет. Дерется. Оскорбляет.
– Спи, козел! – она затолкала меня на диванчик и накрыла с головой каким-то пледом. Все! Спать! Попытка взять с ходу форт Нокс провалилась!
И приснилось мне в этот день небо… Ясное, чистое, ни облачка на горизонте. И я падаю в этой синеве. Только небо, только ветер… А внизу раскинулась земля квадратами обработанной крестьянами пашни, кривыми строчками автомобильных дорог, блестящими на солнце железными крышами поселков. Я оглянулся на источник громкого рева, давящего на уши, и увидел удаляющийся большой самолет с откинутой рампой в хвосте. Его серо-зеленые крылья и хвост с красной звездой в этом девственно чистом небе казались инородными объектами.
Я сначала думал, что падаю один, но вдруг со всех сторон начали распускаться, как цветки, купола парашютов. Я протянул руку и дернул кольцо на груди, сильно встряхнуло и над моей головой тоже раскрылась белоснежная полусфера. Мы падали белыми пятнами, как пух от одуванчиков, в бескрайнем небе, нашем небе, родном.
Ого, на моей груди закреплен автомат! Зачем он? Что это за спорт такой необычный? Да я еще и в военной форме… Странно, насколько я знаю, спортсмены прыгают с парашютом без оружия. Значит, я не спортсмен?
Словно в подтверждение моих слов сверху раздались хлопки, и я увидел на расстоянии нескольких сот метров бронемашину, которая спускалась на специальной платформе, прикрепленной к причудливому букету огромных парашютов. Броневик был гусеничный, с небольшой башней, возможно, он еще и плавать умеет, если судить по конструкции. Никогда таких не видел… Как, впрочем, и не знал, что бывают военные части, падающие на врага с небес.
Вдруг я начал что-то кричать в рацию. Приказы? Так я еще и главный тут. Очень странный сон. И, главное, такой детальный. Уши закладывало очень реалистично, кожа чувствовала ревущий ветер вокруг, и в крови кипел адреналин от восторга свободного падения. Страха не было. Совсем… Никакого.
Часть третья. Дроны - не люди, не предадут, не бросят.
Утром перед завтраком в мою квартиру прибыл свеженький Хаски, весь блестел как самовар. Сначала он разбудил меня, мы прошли в кухню и попили чайку. Я попросил у Хаски штурмовой радар и офицерский планшет, он пообещал помочь. Потом я зашел в спальню к Огне и растолкал её. Если честно, очень боялся её реакции. Как она пережила избавление от нейроошейника, как будет относиться к себе, ко мне, к другим людям? Девушка, открыв глаза, посмотрела на меня с доброжелательной улыбкой, но без прежнего слепого обожания, и с ходу задала вопрос: