Друг детства
Шрифт:
Я же продолжала возвышаться над ним, насколько позволял мой рост. Но, даже в сидячем положении наши лица с Максом были почти на одном уровне.
Друг молчал, а я продолжила:
– Но и это не все. Ладно я, мое появление в такой день в академии объяснимо вызовом из деканата, но… что же ты делал там, Макс? Я ведь так и не спросила тебя об этом вчера, – выгнула я бровь. – Твое появление было на удивление… удачливым: в нужном месте, в нужное время. Как же так? – напирала я, видя, как нервничает парень, который пытается найтись с ответом. – Неужели тебя, как и меня, вызвали в одно и то же время и место? – иронизировала я.
–
– А еще меня сильно удивляет полная пассивность моей охраны. Я, конечно, просила дядю Генри, который был приставлен ко мне, не вмешиваться в мои дела, но разве это – не слишком? Он наверняка давно понял, что Марк и Мэл меня используют, но ничего не предпринял, даже подозревая, что я готовлюсь провести с Марком ночь. Невмешательство это, конечно, отлично, но слишком безответственно, тебе не кажется? – задала я риторический вопрос. – Настолько, что я раздумываю, стоит ли отцу продолжать держать за дядей его место в личной охране, – надула я губы в нарочитом сомнении. – Все же, моя честь и репутация семьи могли пострадать от этих двоих, но никто не вмешался. Разве это не странно? Сколько ни думаю, но есть лишь два разумных объяснения такому поведению охраны. Первое – саботаж и полная некомпетентность, о чем мне думать не хотелось бы, учитывая, что дядя Генри мне почти что родной. И второй – у него была иная причина для бездействия. Может быть, он даже вступил в некий сговор со сторонним лицом? – выразительно посмотрела я на Макса. – Вот только, опять же, с какой целью? – подняла я брови. – А еще это твое настолько прямолинейное и решительное выступление сегодня. Еще вчера ты переспал со мной из жалости в качестве поддержки, а сегодня вновь выступил в качестве спасителя перед родителями. И не просто прикрыл, а своим заявлением буквально связал нас. Не слишком ли далеко ты зашел? Готов даже встречаться со мной из чувства долга или сочувствия?
– Это не так… – мрачно произнес он.
– А как тогда? – холодно спросила я, перестав дурачиться. – Поделись со мной, потому что от всех этих нестыковок у меня действительно начинают закрадываться мысли, что все произошедшее, чей-то хорошо проработанный план. И, уж извини, но ты в этой истории – самый подозрительный.
На некоторое время в моей комнате образовалась напряженная тишина, в которой мы с Максом обменивались не менее тяжелыми взглядами.
А после мой друг внезапно расслабился и несколько развязно улыбнулся, коварно прищурив глаза.
– Попался, – вскинул он руки в капитуляции. Признаться, то, как быстро он признал свою вину, меня немного выбило из колеи, потому я замешкалась и не смогла отреагировать на резкое изменение в атмосфере, где ведущую роль, внезапно, занял парень. – Впрочем, ты всегда была не в меру сообразительной, – пожал он плечами и беззаботно откинулся на мою постель, посматривая на меня с легкой улыбкой.
– Как это понимать? – пребывала я в недоумении относительно его мотивов.
– Я знал о темных делишках этой парочки давно. В отличие от тебя, за время обучения в академии, я повидал таких достаточно. Потому мне не составило труда почуять неладное. Я скооперировался с твоей охраной, и они лишь подтвердили мои догадки. Именно я убедил сэра Генри умолчать об этом.
– Почему? – нахмурилась я.
Макс снисходительно улыбнулся и выразительно поднял брови. Признаться, это взбесило.
– Разве не этого ты хотела? – задал Макс вопрос,
– Твоя мотивация и обида очевидна, я действительно повела себя некрасиво. Но почему ты впутал в это и дядю Генри? Хотел меня проучить таким образом?
– Не без этого, – легко согласился мой мстительный друг, но добавил: – Однако, моим приоритетом все же стояло показать тебе ту часть жизни, о которой ты грезила. Меня ты слушать не пожелала, потому я подумал, что ты должна убедиться во всем сама. В этом же я убедил и твою охрану. Со скрипом, но сэр Генри согласился, что ты жила в излишне тепличных условиях.
– С момента нашей ссоры прошло четыре месяца, – напомнила я, намекая, что его урок подзатянулся. – Я едва не переспала с этим уродом!
– Но-но-но! – покачал Макс пальцем. – Подобного я допустить не мог ни при каких условиях. И, поверь, эти месяцы дались мне куда сложнее, чем ты могла бы подумать. Знать всю правду и видеть, как этот ублюдок касается тебя своими грязными ручонками… – протянул он руку, дотронувшись до косы, свисающей мне на грудь. – Знаешь, я часто думал, что легче просто убить его, но мысль, что ты можешь скорбеть по этому ублюдку, заставляла терпеть и выжидать подходящего момента.
– И такой момент настал вчера? – прохрипела я, ощутив, что в комнате стало прохладнее от его резко охрипшего, угрожающего голоса.
– Именно, – точно опомнившись, вновь натянул Макс беззаботную улыбку на лицо. – Я узнал, что они собираются встретиться. Нужно было только привести тебя и показать всю правду лично, – преданно заглянул он мне в глаза. – Я подкупил лаборанта из деканата и тот вызвал тебя в нужное время и место. Мне оставалось лишь проконтролировать, чтобы ты не наделала глупостей.
– Слишком расчетливо, не кажется? – сглотнула я, ощутив, как глаза защипало от слез обиды.
– Ты хотела свободы и самостоятельности. Я дал ее ровно столько, сколько мог себе позволить.
– Все равно не понимаю, – с потерянным видом покачала я головой. – Зачем было заходить так далеко? – посмотрела я на друга с отчаянием. – Все, что произошло дальше – ты тоже спланировал? – потребовала я ответа.
– Стать для тебя плакательной жилеткой – да, – кивнул он с готовностью, а после лукаво улыбнулся: – А вот секс – чистый экспромт. Просто удачно сложилось.
– «Удачно сложилось»? – искренне опешила я от его формулировки. – Ты в своем уме?
– А что в этом такого? – с таким же искренним непониманием посмотрели на меня.
– То есть, для тебя все в порядке вещей? Случайный секс с подругой детства – что-то незначительное? – смотрела я на него, как на сумасшедшего, чувствуя, как в горле разрастается болезненный ком, грозящий пролиться горючими слезами обиды. – Я для тебя очередное развлечение, что ли?
– О чем ты? – без намека на улыбку, вопросил Макс резко похолодевшим тоном, а серьезные голубые глаза прожигали практически насквозь.