Друг моего отца
Шрифт:
— Для чего тебе нужно было знать обо мне? — всё же спрашиваю.
— Эх… — вздыхает Марианна и шарит ладонью под подушкой.
Подозрительный жест.
— Что у тебя там?!
— Ничего.
— Показывай. Живо.
Я смотрю на Марианну серьёзным, долгим взглядом. Она понимает, что шуточки и смешинки остались позади, робко ныряет под подушку и вытаскивает… телефон.
У меня чуть глаза из орбит не вываливаются. Ведь у неё при себе не было телефона!
Глава 32
Бекетов
— Где
— Где взяла, там больше нет, — отвечает моментально.
— Отвечай. Ты, что, спёрла его?! Как?! Когда?!
— Не спёрла, а одолжила на заправке, — обижается. — Ты человек старого поколения, у тебя не телефон, а кирпич. Может быть, даже пейджер это? А я — современная девушка. Я без телефона как без рук!
— Дура. Светить не вздумай! Дай сюда…
— Не дам! — заживает телефон между ладоней, а ладони между бёдер. — Бекетов, я с него только посматриваю за профилями мачехи и друзей. Чтобы быть в курсе.
— Не вздумай…
— Я не дурочка и ничего такого светить не собираюсь! Я даже сим прежнего хозяина не вытащила и никуда не звоню! — тараторит. — Просто так мне спокойнее — знать, что творится там, вдалеке. Моя жизнь стала чёрт знает чем, и мне страшно, что я вообще оторвана от всего мира! Телефон — это просто средство, чтобы с ума не сойти. А ещё тут игра Кристаллы…
— Какие Кристаллы?
— Вот! — демонстрирует яркую-радужную заставку. — Игра по три в ряд. Если соберёшь пять кристалликов, тебе дают радужную бомбу, которая может уничтожить кристалл того цвета, с которым ты соединишь бомбу.
У меня от неё голова кргугом.
— Замолчи! Что ты несёшь?!
— Это игра, Бекетов. Игра такая. Ты часами где-то пропадаешь, держишь меня взаперти, а я от скуки могу сойти с ума. Поэтому играю в Кристаллики. Уже восемьдесят второй уровень! — заявляет с гордостью.
В голове — атомный взрыв!
Часть правды в её словах есть безусловно. Мне не привыкать быть оторванным от всех, ночевать в отелях чаще, чем в доме родителей. Я одиночка, кочевой волк, и этого не изменить. Оседаю в родном городе, самое большое, на два или три месяца, а потом снова в турне по городам заказчиков.
У меня нет привязанностей, нет жены и детей. Даже друзей почти нет.
Я предпочитаю держаться в стороне.
Есть только один проблемный друг Ринат, который спас меня в далёком прошлом, а я спас его шкуру, вытащив из горящей машины, помог с лечением и новой личностью…
Но это исключение из правил.
В основном я ни к кому не привязан и надолго в одном городе не оседаю.
Однако это я, моя жизнь, которую я сам себе выбрал.
Я топчу эту дорожку уже четыре десятка лет подряд, с небольшим хвостиком.
Марианна — другая, соплячка
Телефон — часть их жизни, продолжение их самих.
Все эти социальные сети заменяют игры во дворе в детстве, общение с друзьями.
Они знакомятся, сходятся и ссорятся онлайн. Они виртятся чаще, чем занимаются сексом в реальности…
Хоть Марианна и сделала ноги из дома, но от самой себя не убежать, и ей без телефон тошно, наверное.
Но не дай боже эта пустоголовая оставит след, наведёт на нас!
Мы улизнули из города Кулагина. Но лишь благодаря мне и тому, как я заметаю следы.
Марианна не единожды нос морщила, видя обшарпанные хаты, в которых мы ночевали, ей надоели прыжки и жизнь в салоне авто, но такова цена свободы и освобождение от преследования Кулагина.
Я не собираюсь ей это разжёвывать тысячу раз. Один раз сказал — этого вполне достаточно.
— Отдай телефон.
— Бекетов, пожалуйста! Можешь вытащить симку, но не отбирай телефон! — смотрит умоляюще. — Я же никому не звоню, никому не пишу, просто наблюдаю…
— Отдай.
Марианна кладёт телефон поверх простыни, сворачивается калачиком и начинает плакать молча.
Из глаз катятся огромные горошины слёз. Её молчаливые слёзы действуют на меня больше, чем все слова, сказанные ею раньше.
Как будто в душе появилась огромная чёрная воронка.
Внезапно я вспоминаю о разнице в возрасте между нами.
Ей восемнадцать, приятель… Ну, почти девятнадцать. Ребёнок совсем.
— Ладно. Пусть будет у тебя, — говорю нехотя. — Но если из-за тебя на нас выйдут, я сам от тебя избавлюсь.
— Спасибо!
Ураганный шторм взметается вверх и набрасывается на меня, душа в жарких объятиях. От неожиданности я чуть не падаю на кровать.
Чёрт… Марианна до сих пор не одета, и от резкого жеста полотенце вмиг спадает.
Теперь её обнажённая грудь прижата к моей груди, и даже рубашка не преграда тому, как хорошо я её чувствую.
— Спасибо, Бекетов! — смачно чмокает меня в щёку. — Ты настоящий друг! Не зря папа о тебе хорошо отзывался! — и уворачивается быстрее, чем мои пальцы стискиваются на тонюсенькой талии.
Сколько сантиметров она сказала? Пятьдесят семь?! С ума сойти… Тростинка.
Отхожу как можно дальше. Срочно на свежий воздух. Выпить. Пострелять…
Хватаю пиджак, снова ловлю своё отражение. Злюсь. Потому что подтяжки увидел и теперь в голове заело: «Ты как пенсионер!»
Так и не выяснив, к чему Марианна спрашивала про возраст, выхожу.
Подальше от соблазна!
Не выяснил, а стоило бы. Ведь в будущем это принесёт мне немало проблем…