Друг моего отца
Шрифт:
– Отлично!
– обрадовалась Марианна.
– Ты даже не представляешь, как я рада, что ты согласилась. Что повлияло на твое решение?
– Не важно, - промямлила я, - просто хочу, чтобы у меня был запас денег.
– Это правильное решение, девочка! У современной женщины должны быть сбережения. Все, моя хорошая, нарядись конфеткой, я сейчас пришлю тебе адрес.
* * *
Я захожу в кабинет к Роману, снимаю рубашку и аккуратно складываю ее на диване, затем снимаю юбку. Остаюсь в
Хотел поиграть? Поиграем! Только он проиграет.
Сажусь прямо на его стол, закинув ногу на ногу.
Роман залетает в кабинет с видом, будто готов кого-то убить, но, как только видит меня, замирает, медленно прикрывает дверь и не отводит взгляда.
– А мне нравится такой вид, может, теперь это будет твоя новая форма для работы?
– говорит Роман, а затем запирает дверь.
– Может, - я покачиваю туфель, которая слетела на кончики пальцев, – вот только есть проблема, Роман Александрович.
– Какая, Анечка?
– Вам трогать меня нельзя. Договор и все такое… Я же выполнила ваши условия, ничего не нарушила, вот и вы не нарушайте.
Встаю со стола и, покачивая бедрами, подхожу ближе к Роману, становлюсь почти вплотную, но не касаюсь его.
– Роман Александрович, - говорю я мужчине томным голосом и вижу, как его взгляд темнеет, - вам кофе сварить?
– Только если в таком же виде… - отвечает мужчина.
Кажется, я проигрываю… Я хотела его завести и уйти, чтобы мучился, а сейчас сама чувствую, что начинаю возбуждаться от одного его присутствия, от аромата и голоса.
– Вы же помните, что трогать нельзя, Роман Александрович?
– Я помню, Анечка, - он наклоняется к моему уху, - а ты помнишь?
– Помню, - мой голос срывается.
– Но там было условие. Попроси, и я тебя трахну прямо на этом столе.
– Да как вы?..
– Только не говори, что этого не хочешь, - он спокойно отстраняется и идет к рабочему столу, - сейчас тебе принесут заявления об увольнении, сразу неси мне их на подпись и кофе свари.
Я так и стою посреди кабинета. Чувствую себя премерзко, потому что жутко возбудилась, хотя должно было быть наоборот.
Подхожу к дивану и начинаю одеваться, стараюсь не смотреть на Романа, а вот он, похоже, не сводит с меня взгляда.
– Надень завтра белое белье, - говорит Роман, - тебе пойдет.
– Обязательно, - фыркаю я, застегивая рубашку, – вот только вы этого не увидите.
– И еще чулки с поясом…
– Вы извращенец!
– Я натягиваю юбку и поворачиваюсь. Мужчина сидит за столом, развалившись в кресле, через штаны отчетливо виднеются очертания возбужденного члена.
– Я на обед уеду и вернусь уже завтра, если до обеда успеешь все сделать, то можешь быть свободна.
Я вылетаю из кабинета и иду варить кофе, на мой стол с грустными лицами сотрудники складывают заявления на увольнение. Собираю все в папку и иду в кабинет
– Без юбки мне нравилось больше, - говорит Роман, и я ставлю кофе на его стал.
– А мне без вас нравилось больше, но приходится терпеть.
– Я обхожу стол и кладу папку с заявлениями.
– Еще не все принесли, Рыжов из отдела программирования отказывается писать, и Надюшкина из бухгалтерии бьется в истерике в туалете.
– Получишь от них заявления и свободна, - мужчина поворачивается и смотрит на мою задницу.
– Анечка, давай прекратим игру прямо сейчас, и я отымею тебя прямо на этом столе.
– Нет, Роман Александрович, - я оставляю папку открытой и медленно обхожу стол, чтобы он мог меня рассмотреть, - я предпочитаю, чтобы вы продолжали смотреть.
– Даже интересно, насколько тебя хватит…
– Мне тоже интересно, насколько вас хватит, как быстро вам надоест и вы найдете себе другое развлечение.
– Так вот в чем дело.
– Роман начинает подписывать заявления.
– Ты не хочешь стать развлечением. Анечка, мы же взрослые люди, зачем отказывать в удовольствии, если есть такая возможность?
– У вас такой возможности нет, - я забираю папку и иду на поиски нерадивых сотрудников. Нужно подписать заявления и спешить на обед.
Программиста я уговорила быстро. Я так и не поняла, почему он сначала сопротивлялся, а вот с Надюшкиной оказалось сложнее. Я нашла девушку в женском туалете, она сидела на полу и ревела, растирая ладонями потекшую тушь. Накладные ресницы давно отвалились, блестящие тени были размазаны по щекам, но даже так она выглядела очень привлекательно. У нее был маленький носик, пухлые губы, которые дрожали от плача, и красивые большие глаза.
– Яна?
– спросила я и села рядом.- Я Анна, секретарь…
– Я знаю, кто ты, - завыла девушка.
– Не напишуу… не напишу!
Она закрыла лицо ладонями и продолжила плакать.
– Яна, мне жаль, что тебя уволили, но Роман Александрович еще тот самодур, я уверена, что с твоим опытом и способностями ты найдешь работу получше.
– Я не хочу получше, я Ромочку хочу!
– ревела Надюшкина.
– Ромочку?
– Я удобнее села, похоже запахло горячими сплетнями.
– Я люблю его!
– завыла девушка.
– Вы встречаетесь?
– Типа того, - она вытерла слезы и посмотрела на меня: - Не веришь?
– Верю, конечно, - я пожала плечами.
– Мы правда были вместе!
– Хорошо, - я закивала. Странно она себя ведет, словно убедить меня хочет.
– Я знаю, что я ему нравлюсь… С первого дня, как тут работать начала. Он за мной увивался, а потом… Я думала, что мы вместе будем, а он уволил.
– Яна, я чисто из любопытства… Ты с ним спала, а теперь он тебя уволил?
– Угу, - нижняя губа девушки снова задрожала.