Друг мой, враг мой
Шрифт:
– Да я вроде сама пока справляюсь, сынок, – пробормотала старушка и растерянно опустила натруженные руки.
Один из парней подошел к ней и легко, без малейшего усилия поднял ведро.
–
– Так в прихожку ставь, на скамеечку.
Джексон поднырнул под низкую притолоку и вошел в дом. Справа заметил скамеечку и на ней пустое ведро. Поставил рядом полное, постаравшись не расплескать воду.
– Где у вас колодец? – спросил у хозяйки, беря в руки ведро.
– Пойдем, покажу.
Старушка была маленькой и щуплой, словно внезапно постаревшая девочка. Из-под шерстяного платка выбивались седые пряди. Джексон глянул на ее руки – узловатые, искореженные тяжелой работой, морщинистые. Как-то эти натруженные руки не вязались с остальным хрупким обликом.
Они прошли через двор, завернули за разбитую снарядом пристройку. Из земли торчало бетонное кольцо, аккуратно прикрытое круглой железной крышкой.
– Звать-то вас как, бабушка? – спросил Джексон, снимая крышку и набирая в ведро студеную колодезную
– Анной Петровной кличут.
– Давайте мы вам побольше воды наносим, про запас чтобы.
– Ой, спасибо, сынок, ой, спасибо! – всплеснула руками старушка и заметалась по двору, собирая свободную тару под воду. – У меня ж ведь и козочка есть, и курочки. Им тоже пить надо. Раньше целый птичник был, а теперь всего три несушки остались. Да несутся плохо, война и на курей действует.
Вернулись к крыльцу. Лис уже собирал по всему двору поленья и носил к колоде, к которой был прислонен топор-колун.
– Ничего, если мы вам дрова поколем? – спросил Лис, хватая колун и поигрывая им в руках.
– Поколи, сынок, если не трудно, – обрадовалась Анна Петровна.
Двое парней занялись хозяйственными делами. Только третий недовольно хмурился и бесцельно слонялся по двору.
Когда дрова были наколоты и сложены в поленницу, вода натаскана, подгнившая ступенька крыльца починена, а из подвала поднят мешок с картошкой, Анна Петровна позвала неожиданных помощников в хату.
Конец ознакомительного фрагмента.