Другая дверь
Шрифт:
– Знаешь, – доверительно начал Слава, но остриё кинжала так же недоверчиво располагалось у горла Лешего, – недавно, несколько месяцев назад, одна моя знакомая в сложной ситуации положилась на волю Божью.
– Это как?
– И в Новом Завете такое несколько раз случается, – не обращая внимания на реплику, – продолжил Прохоров. – Когда не люди принимают решения, а Бог…
– Что? Что это значит? – видно было, что бандит впервые за всё время разговора испугался.
– Вставай… – скомандовал Слава.
Он, наконец,
81
– Теперь берись вон за ту ручку… – скомандовал он.
– Так нечем браться… – не понимая, что происходит, настороженно ответил Леший. – Руки-то вот они – не действуют…
– Для того, что потребуется сделать – достаточно… – жёстко сказал Слава. – Берись…
Бандит демонстративно неуклюже повернул раненую руку, дотронулся пальцами до рычага, оглянулся на Славу.
– Я сказал – берись…
Лицо Лешего перекосило от злости, но он, закусив губу, взялся за ручку, крови на пальцах прибавилось…
– Теперь дави на неё…
Бандит нажал, но ничего не изменилось, видно, давно не открывали…
– Дави… – заорал Прохоров.
Тогда Леший, матерясь, навалился всем телом, раздался скрип, какой-то скрежет и наружная стена, которая, как мы знаем, была дверью, чуть-чуть приоткрылась, образовав неширокую в палец толщиной щель.
Оттуда пахнуло холодом…
Он оглянулся, посмотрел на Славу:
– Пока не скажешь, – произнёс, – что задумал, хоть режь меня на куски, ничего делать не буду…
– Оденься… – Прохоров кивнул на доху, в которой Леший появился в его купе, – а то замёрзнешь…
– Какая трогательная забота… – глумливо отозвался бандит. – Перед смертью приговорённому надо согреться…
Но доху на себя накинул.
– У тебя выбор небольшой, – Слава передернул плечами, взял, внимательно поглядывая на своего «попутчика» и аккуратно перекладывая стилет из рук в руки, пальто и набросил себе на плечи. – Или я тебя здесь прирежу… И не смотри на меня так, ты мне сам выбора не оставляешь, а опыт такой у меня есть…
– У тебя?
– У меня, у меня… – Прохоров подбородком указал на стену-дверь. – Или вот твой шанс выжить…
– Ты… – ты… – задохнулся от возмущения Леший, – ты меня заставишь выпрыгнуть в таком состоянии, – он поднял над головой искалеченные руки, – из поезда, идущего на полном ходу?
– Ну, ты все понял… – жёстко сказал Слава. – Выбирай…
– Узнаю настоящего российского интеллигента… – зашипел бандит. – Когда лично ему плохо, он на любую подлость готов…
– Ну, насчет подлости ты бы помолчал… – наш герой сдержал себя, только выразительно подвигал острием стилета перед носом своего визави. – Ты же не оставлял ни малейшего шанса своим жертвам, хотя они ни в чём виноваты не были… Это не подлость? А у тебя… На тебе крови хоть залейся, однако надежду я оставляю… Открывай и прыгай…
– Все-таки судишь…
– Нет… –
Леший, зарычав от злости и невозможности что-то изменить, повернулся, навалился на рычаг, но…
Но только сымитировал это движение, а сам опять рванулся к Прохорову, который вынужден был полоснуть ему острием по щеке.
– Никак? – зло спросил он.
– Что никак?
– Никак не уймёшься?
– Но ты-то сам, – Леший, грязным рукавом вытер кровь с лица, – ты-то сам понимаешь, что обрекаешь меня на что-то хуже смерти?
– Во-первых, ты выбрал самостоятельно, без подсказки, я тебя сюда не звал… – начал Слава. – Во-вторых, здесь не Россия, перегонов по пятьсот километров безлюдья нет, сплошь городки да деревеньки… Если не поломаешься насмерть, доберёшься куда-нибудь, тут везде люди, может, научишься проблемы решать не только ножом и пистолетом, но и человеческими словами и делами… И в-третьих, зачем же ты сам себе врёшь? Открывай и прыгай, ты мне надоел…
– В чём же это я сам себе вру? – озадаченно спросил Леший.
Он, вне всякого сомнения, тянул время, но и понять, что сказал Прохоров, ему тоже хотелось…
– Если бы ты действительно боялся прыгнуть больше смерти, – спокойно сказал Слава, – ты бы давно напал на меня, наскочил на остриё, и все твои мучения уже кончились бы…
Он чувствовал, что силы его на исходе, и моральные, и физические, но пока держался…
– Всё, больше слушать не хочу ничего… Одевай свою шубу, водку бери с собой, открывай, и вперёд…
Леший с трудом натянул доху, сунул бутылку с остатками жидкости в карман, ещё раз посмотрел на Славу:
– Но ведь руки и нога…
– Тебя учили прыгать с поезда, – уверенно сказал Прохоров, совсем не чувствуя никакой уверенности, – а это будет упражнение в более тяжёлых условиях, только и всего…
Бандит покорно кивнул, навалился на ручку, дверь даже не открылась, а со стуком распахнулась наружу, оттуда полетели редкие снежинки.
Леший едва удержался на ногах.
– Тебе эта картинка теперь всю жизнь сниться будет… – сказал он.
Перекрестился…
И прыгнул…
Слава без сил опустился на диван, даже посмотреть, как упал Леший, сил не было…
И тупо уставился в стену напротив…
Никакой радости от победы над таким страшным и опасным зверем он не испытывал…
Да и последние слова его звучали в ушах…
И Прохоров понимал, что это – правда, что так и будет…
Было холодно, но никакой возможности поймать с грохотом болтающуюся и бьющуюся о наружную стенку дверь у него не было, просто встать и то казалось невероятным.