Другая история литературы

Калюжный Дмитрий Витальевич

Это и в самом деле эмбрион последующего европейского реалистического романа, где нельзя, как в первоначальных суставчатых фольклорных эпопеях, переставить любую сцену из начала в конец и из конца в начало. Сюда введены, сверх того, описания красоты внешней обстановки царского дворца и моральные выводы, вплоть до идеи, что грабить хуже, чем убивать.

Но вот мы нашли, что в основе этого псевдо-реалистического рассказика лежит астрологическая канва, и что благодаря этому он как будто выходит из области произведений чистой фантазии… Так что же из этого? Разве и современный роман есть чистая фантазия автора? Разве, например, Лев Толстой, работая над романом «Война и Мир», не руководился своими историческими сведениями и представлениями? Ведь историческая канва там тоже просвечивает, как здесь астрологическая.

Да и всякий романист, в сущности, только комбинирует в своих рассказах уже полученные им впечатления, придавая своим героям и героиням не только черты, но и поступки своих родных и знакомых с самого детства, или даже и незнакомых лиц.

Придумать что-либо совсем новое

и небывалое — огромный труд, примеров которого почти и не найти в истории человечества, а тем более в литературе. «Чистой фантазии» нет даже в самом фантастическом рассказе, и кстати, всякая фантазия возбуждает в читателе интерес, а не скуку лишь тогда, когда она чем-либо напоминает ему действительность или является ее аллегорией, а всякую иную фантазию просто примут за сумасшествие.

Записали эту «звездную» повесть, конечно, много позже IX или XI века, как оно было и с мифами и сказками разных народов, которые могли долго ходить в устных вариантах, а потом неоднократно переписываться, приобретая все более и более художественный вид. Можно предположить, что записана она была в XIII–XIV веках, а в окончательный свой вид пришла еще позже.

Вся разница повести «Эсфирь» и современных повестей заключается лишь в том, что аллегории «Эсфири» слишком своеобразны и недоступны для человека, не имеющего ясного и отчетливого представления о явлениях нашего звездного неба. А структурно и стилистически — это произведение средних веков. Но историки разместили нескольких мифических Артаксерксов, в том числе искомого нами мужа Эсфири, в V–IV веках до н. э., внедрив таким образом чистый миф в историю.

Тексты религии и философии

Посмотрим на эволюцию человеческой культуры, выстраивая в связную цепь религиозные и философские тексты. Начнем с линии № 3, ибо ниже нее практически и нет ничего. Даже гадательный китайский текст, приведенный ниже, который историки датируют первой половиной 1-го тысячелетия до н. э., относится к линии № 3–5 Индийско-китайской синусоиды. Что ж, логично: Китай был такой провинцией, что на линии № 3 (реальный XI век) вряд ли было там что иное. Итак, начнем, напомнив читателю, что перевод сделан с иероглифов, чем объясняются некоторые странности перевода; иероглифические тексты при переводе принимают тот «лингвистический вид», какой свойствен «принимающей стороне», то есть языку, на который переводят текст. И кстати, цитируя, мы сокращаем научную атрибутику (специальные значки, цифры и ссылки), свойственную такого рода переводам.

«И ЦЗИН» («Канон перемен», первая часть):

№ 1. Цянь. (Творчество. Изначальное свершение; благоприятна стойкость).

В начале девятка. Нырнувший дракон.

— Не действуй.

Девятка вторая. Появившийся дракон находится на поле.

— Благоприятно свидание с великим человеком.

Девятка третья. Благородный человек до конца дня деятелен; вечером он осмотрителен, точно в опасности.

— Хулы не будет.

Девятка четвертая. Точно прыжок в бездне.

— Хулы не будет.

Девятка пятая. Летящий дракон находится в небе.

— Благоприятно свидание с великим человеком.

Наверху девятка. Возгордившийся дракон.

— Будет раскаяние.

<При действии девяток смотри, чтобы все драконы не главенствовали; <тогда будет> счастье>.

№ 2. Кунь. (Исполнение. Изначальное свершение; благоприятна стойкость кобылицы.)

Княжичу есть, куда выступить. Выдвинется <он> — заблудится, последует — обретет господина. Благоприятно: на юго-западе обрести друзей, на северо-востоке — утратить друзей. <Пребудешь> спокойно в стойкости — будет счастье.

В начале шестерка. <Если ты> наступил на иней, <значит>, близок и крепкий лед.

Шестерка вторая. Прямота, повсеместность, величие.

— И без упражнения (не будет <ничего, что бы> не <было> благоприятно).

Шестерка третья. Тая <свои> проявления, надо бы быть стойким.

— Пожалуй, следуй за царем в <его> делах. Без того, чтобы совершать <что-нибудь самому>, доведешь <дело> до конца.

Шестерка четвертая. Завязанный мешок.

— (Не будет хулы), не будет хвалы.

Шестерка пятая. Желтая юбка.

— (Изначальное счастье).

Наверху шестерка. Драконы бьются на окраине.

— Их кровь — синя и желта.

<В действии шестерок благоприятна вечная стойкость>.

№ 3. Чжунь. (Начальная трудность. Изначальное свершение; благоприятна стойкость.)

Незачем иметь, куда выступить. Благоприятно для возведения князей.

В начале девятка. Нерешительное кружение на месте.

— Благоприятно пребывание в стойкости; благоприятно для возведения князей.

Шестерка вторая. В трудности, в нерешительности четверка коней тянет в разные стороны!

— <Если бы> не разбойник, <то был бы> брак. <Но> девушка стойко не принимает его. Через десяток лет — примет.

Шестерка третья. Выйдешь на оленя без ловчего — лишь <попусту> войдешь в лес.

— Благородный человек предвидит события: не лучше ли оставить <начатое дело, ибо его> продолжение приведет к сожалению.

Шестерка четвертая. Четверка коней тянет в разные стороны! Добивайся брака.

— В дальнейшем счастье. Ничего неблагоприятного.

Девятка пятая.

— В малом — стойкость к счастью, в великом — стойкость к несчастью.

Наверху шестерка. Четверка коней тянет в разные

стороны! Слезы до крови — льются сплошным потоком.

№ 4. Мэн. (Недоразвитость. Свершение. Не я ищу юношей; юноши ищут меня. По первому гаданию — возвещу; повторное и третье — смутит. Раз смутит — не возвещу. Благоприятна стойкость.)

В начале шестерка. Развитие недоразвитого.

— Благоприятно для применения казней над людьми, для освобождения колодок на руках и ногах, ибо продолжение <их несвободы > приведет к сожалению,

Девятка вторая. Сын управляет всем домом.

— Приятие недоразвитых — к счастью; взятие жены — к счастью.

Шестерка третья. Незачем брать жену. <Oна> увидит богача и не соблюдает себя.

— Ничего благоприятного.

Шестерка четвертая. Стеснение от недоразвитости.

— Сожаление.

Шестерка пятая. Недоразвитость юноши.

— Счастье.

Наверху девятка. Удар по недоразвитости.

— Не благоприятствует <тому, чтобы> быть разбойником; благоприятствует <тому, чтобы> справиться с разбойником.

Известно, что Китай встречал ХХ век, имея в качестве государственной религии шаманизм. Так удивит ли это нас?..

Индийская Книга гимнов — «Ригведа», появилась задолго до китайского «И Цзина». БСЭ 1975 года сообщает в соответствующей статье, что окончательное оформление этого памятника принято относить к Х веку до н. э., но некоторые гимны «восходят, очевидно» к середине 2-го тысячелетия до н. э. Мы не можем объяснить вам, откуда появилось в Энциклопедии слово «очевидно» применительно к столь отдаленным временам, но вынуждены учитывать, что Х век относится к линии № 4, а середина 2-го тысячелетия к линии № 3.

В той же статье «Ригведа» историки сообщают, что гимны («очевидно», в той седой древности) «слагались на диалектах, объединяемых термином ведический санскрит», но в статье «Санскрит» той же Энциклопедии вдруг читаем, что санскрит «распространен в Сев. Индии с 1 в. до н. э.», после чего рассказывается, что санскритов было много (эпический, классический, ведийский, буддийский, гибридный и джайнский), а вопрос, как же сохранялись гимны «Ригведы», 1028 длинных стихов, на протяжении полутора тысяч лет до появления хоть какого-то санскрита, повисает в воздухе.

Индийская и китайская хронологии чрезвычайно запутаны, и нам не удастся здесь быстро и просто «навести порядок», прикладывая нашу синусоиду. Но всё же отметим, что I век до н. э., когда санскрит «распространился» в Индии, относится к линии № 9, реальный XVII век, и еще раз процитируем Энциклопедию: «Изучение санскрита в Европе началось с конца 18 в. Знакомство с санскритом сыграло в начале 19 в. решающую роль в создании сравнительно-исторического языкознания».

«РИГВЕДА». Космогонический гимн:

1. Тогда не было ни сущего, ни не-сущего; Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним. Что в движении было? Где? Под чьим покровом? Чем были воды, непроницаемые, глубокие? 2. Тогда не было ни смерти, ни бессмертия, не было Различия между ночью и днем. Без дуновения само собой дышало Единое, И ничего, кроме него, не было. 3. Вначале тьма была сокрыта тьмою, Все это (было) неразличимо, текуче. От великого тапаса [79] зародилось Единое, Покрытое пустотою. 4. И началось (тогда) с желания — оно Было первым семенем мысли. Связку сущего и не-сущего Отыскали, восприемля в сердце, прозорливые мудрецы. 5. Вервь их простерта поперек. Было ли Внизу (что), было ли вверху? Носители семени были, силы были. Вожделение — внизу, усилия — вверху. 6. Кто поистине знает, кто теперь бы поведал, Откуда возникло это мирозданье? Боги (появились) после сотворения его. (Но) кто же знает, из чего оно возникло? 7. Из чего возникло это мирозданье, создал ли (Кто его) или нет? Кто видел это не высшем небе, Тот поистине знает. (А) если не знает?

79

Тепло, дающее жизнь.

Между текстами «Ригведы» и работами древнегреческих мыслителей, по традиционным представлениям, девятьсот—тысяча лет. Самым первым философом Греции был, говорят, основатель милетской философской школы Фалес (ок. 625–547 до н. э., линия № 3–4).

«Его называли „первым философом“, „первым математиком“, „первым астрономом“. Он был первым, кто начал доказывать геометрические теоремы. Фалес предсказал солнечное затмение (585 г. до н. э.). Ему было известно годовое движение солнца. Он разделил год на 365 дней, определив продолжительность месяца в 30 дней», —