Другая история литературы
Шрифт:
В цельной, последовательной и непрерывной истории человечества не может быть анахронизмов. А в традиционной истории, как видим, они есть. Причем в рассматриваемом случае с эпохой Крестовых походов ими изобилуют не только сообщения латинян; у византийцев они имеются в не меньшем количестве. Так, рассказывая о сражении своего отца-императора, Анна Комнина называет и французов, и итальянских норманнов кельтами. И кстати, ни разу не упоминает Иисуса.
Объяснят ли историки традиционной школы, как это понимать? Найдут ли причины, из-за которых рыцарь XIV или XIII века хорошо себе представляет искусство язычников — древних греков
Конечно, историки найдут, что сказать. Например, объяснят, что упомянутые скульптуры оставались тут со II или III веков до н. э. Право же, нам в это трудно поверить. Разве христиане не уничтожили языческих идолов еще до VIII века, как это утверждается в сочинениях тех же историков? [93] Впрочем, и это утверждение никуда не годится. Никиту Хониата (ум. в 1213) историки считают достоверным византийским писателем. И что же он пишет? Он сообщает, по какой причине греки уничтожали «древних» богов и богинь, и не во времена «раннего христианства» или иконоборства, а во время крестовых войн:
93
В VIII–IX веках уничтожались даже иконы.
«В промежутке между обеими осадами Константинополя сами греки уничтожили статую Минервы, где богиня была изображена с рукой, простертой на запад: эти гнусные глупцы обвиняли богиню в том, что она призвала латинскую армию».
Такие же соображения можно привести и по поводу литературы. Не только стиль произведений, но даже названия и имена героев говорят о том, что так называемая «античность» — культурное подразделение средневековья. Например, вот какие рыцарские романы писали в XII веке:
Ламбер ле Тора, «Роман об Александре» (повествуется, как Александр Македонский постигал науку «куртуазно говорить с дамами о любви»). Аноним, «Роман о Фивах». Бенуа де Сент-Мора, «Роман о Трое». Вспомним еще «Роман об Энее» фон Фельдоке, написанный в XIV или даже XV веке. Это — всеобщее поветрие:
«Эпизоды любви Ахилла и Поликсены, Медеи и Язона, трагическая история Трокла и Бризенды — это типичный для средневековой литературы мотив, увлекший вслед за Бенуа по его стопам многих поэтов, до Чосера включительно».
В эти же времена были написаны героические эпосы «Песнь о Роланде» (Франция, XI век), «Песнь о Нибелунгах» (Германия, XII век), «Песнь о моем Сиде» (Испания, XII век, а на деле, позвольте предположить, XIV век). Каковы мнения литературоведов об этих произведениях? С чем они их сравнивают? Исключительно с античной классикой!
«Роланд типичный для эпоса героический характер, подобно Ахиллу, Гильгамешу и т. п.»…
«В „Песне о Роланде“ достигнуто понимание диалектики героического характера, не менее глубокое, чем в „Илиаде“».
«Изгнание составляет исходную ситуацию в истории эпического Сида, как гнев Ахилла — в „Илиаде“».
«„Песнь о Нибелунгах“ отличается драматически-трагическим характером в отличие от спокойной гармонической эпичности Гомера».
Оказывается, в мировой литературе от Гомера и до XIII века не с чем сравнивать
«Прозаические и стихотворные греческие переделки французских рыцарских поэм: роман „Имберия и Маргарита“ есть перевод поэмы „Пьер Прованский и прекрасная Магэлона“, и т. п. Таково же происхождение поэм „Белтандр (Бертран) Римлянин, Старый всадник“, „Флорий и Платсиафлора“ (Флор и Бланшфлора). Позднее, в XVI в., греческие поэты заимствуют у своих западных товарищей рифму».
Но ведь таким же может быть и происхождение «Илиады»! Кстати выясняется, что до XVI века средневековые греки, точно так же, как и греки античные, не использовали рифму. Было бы интересно сравнить, чем отличается «Дафнис и Хлоя» от «Флора и Бланшфлора». Впрочем, «Дафнис и Хлоя» — шедевр, а произведений похуже была целая уйма. Все не пересмотришь.
Римская литература
Вергилий (70–19 до н. э.) писал «Энеиду» до самой смерти; он умер на 51-м году жизни. Он вполне мог обобщить литературным языком перемены, произошедшие в Риме за 30 лет, и мог описывать в своей поэме то, что видел в молодости собственными глазами, а по нашей синусоиде это конец XIII века, т. е. после 1261 года, года падения Латинской империи на Босфоре. Между тем историки и литературоведы убеждают наивную публику, что в его описаниях представлен VIII век до н. э., строительство города Рима.
Приведем для начала несколько мнений о творчестве Вергилия, высказанных литературоведами. Они весьма противоречивы.
Первое:
«…христианское Средневековье с уверенностью видело здесь пророчество о рождении Христа („Мальчика лишь сохрани, рожденного, с коим железный кончится век, золотой же возникнет, для целого мира…“) и за это чтило Вергилия как святого».
Второе:
«Вергилий же на исходе античности считался уже не только мудрецом, но и колдуном и чернокнижником».
Получается, что в средние века античного колдуна чтили как святого!
«Энеида» — эпос, основанный на мифе о переселении троянца (византийца) Энея в Лаций (в латинскую землю, Италию) — относится, по нашей хронологии, к концу XIII — началу XIV веков и повествует о перенесении столицы Византийской империи с Босфора в Италию. То есть рассказ идет о том, как вернувшиеся из Рима-на-Босфоре участники Крестовых войн строили Рим-на-Тибре. Посмотрите с этой точки зрения и на беседу Энея с римским царем, когда они бредут по берегу Тибра, и на остальные разговоры.
Тут Эней к царю обращается с дружеской речью:
«Лучший из Грекорождённых, кому с мольбами фортуна Мне обратиться велит, простирая обвитые шерстью ветви. Меня не страшит, что ты Данаев вождь аркадийских, Что с Атридами ты от единого корня восходишь: Доблесть моя меня и святые богов предвещанья, Наших отцов родство и земли твоей громкая слава Соединили с тобой, добровольно ведомого роком».Затем бедняк Эвандр ведет Энея по будущему Риму: