Другая история Руси. От Европы до Монголии

Калюжный Дмитрий Витальевич

Вторым важнейшим направлением московской торговли было восточное. Волга связана с Москвой прямым водным путем, но все-таки Москва находилась в менее выгодном положении, чем стоящая на Волге Тверь, которая вела непосредственно торговлю с отдаленными странами Востока. Из Москвы до Волги добирались двумя водными путями: первый вел по Москве-реке и Оке, второй по Клязьме. Так, например, сообщалось, что в Казанский поход 1470 года москвичи пошли по Москве-реке до Нижнего Новгорода, а некоторые — Клязьмою. К первым по дороге присоединились владимирцы и суздальцы, ко вторым — муромцы. Дмитровцы же, угличане, ярославцы, одним словом, «вси поволжане»,

так прямо и шли Волгой. Местом встречи русских отрядов был Нижний Новгород.

Русские утвердились на Средней Волге еще в XIV веке, причем «Волжский путь» от Казани до Астрахани, согласно летописи, проходил даже и в середине XVI века по пустынным местам (куда-то девались многолюдные татарские Сараи). Сами же историки без краски в лице сообщают, что русские ЗАНОВО колонизовали эти земли. Вот беда какая! Разбежались, видать, татаро-монголы, русских купцов (или историков?) увидавши.

В Нижний Новгород сходилось немалое количество армянских и прочих купцов. От Нижнего Новгорода поднимались вверх по Волге к Твери или по Клязьме ко Владимиру. Волжский путь посещался самыми различными торговцами, русскими и восточными.

В волжской торговле участвовали многие народы. Так, вместе с Афанасием Никитиным из Астрахани в Дербент ехали тезики (таджики, бухарские купцы) и 10 «русаков», а в другом судне 6 москвичей и 6 тверичей. Торговля Москвы с волжскими городами особенно усилилась после возникновения Казанского ханства, вступившего в тесные торговые связи с Москвой.

В конце июня на праздник Рождества Иоанна Крестителя в Казани собиралась ярмарка, на которую съезжались восточные и русские купцы. В их числе были и москвичи. Об этом нам говорят две митрополичьи грамоты к казанским ханам с просьбой об оказании помощи митрополичьим слугам, едущим в Казань.

Восточная торговля оказала большое влияние на русский торговый лексикон, дав не только некоторые обозначения денежных единиц (алтын), но и своеобразные понятия торговых сделок и угощений (магарыч — угощенье, маклак — посредник, и так далее).

Волжский путь связывал Москву с отдаленными странами Востока, которые вовсе не были столь недоступными для русских купцов, как это порой представляется. Восточные купцы, в свою очередь, посещали Москву и пользовались в ней значительным влиянием (обращаем на это внимание некоторых «патриотов». Не надо говорить: «понаехали»! Всегда вместе ради общей выгоды. Не войны двигатель цивилизации, а торговля.)

По Волге шли на Восток меха, кожи, мед, воск; с Востока привозились ткани и различные предметы обихода. Значение восточной торговли для русских земель XIV–XV веков было чрезвычайно велико, что нашло свое отражение в русском словаре, где восточные названия тканей и одежды утвердились очень прочно. Так, в духовной Ивана Калиты названо «блюдо ездниньское» — из Иезда в Персии, 2 кожуха «с аламы с жемчугом», что значит «богатые воротники с украшениями», от арабско-татарского слова «алам», значок (а не «ярлык», как можно подумать, читая учебники). Торговля Москвы с Востоком в это время приобрела систематический характер и достигла значительного объема.

Связи Москвы с отдаленным Севером поддерживались через город Дмитров, к северу от Москвы. Могущество его особенно возросло с XV столетия, когда Дмитров сделался стольным городом удельного княжества, и как

быстро это происходило, можно проследить по тем князьям, которые получали город в удел. Дмитрий Донской отдал Дмитров четвертому своему сыну, Петру. Василий Темный передал его во владение уже второму сыну, Юрию. Позже Дмитров попал также второму сыну Ивана III, Юрию Ивановичу. Таким образом, Дмитров в конце XV — начале XVI веков доставался вторым сыновьям Великого князя и, следовательно, считался самым завидным уделом, поскольку великие князья наделяли детей городами и землями по старшинству. Самым старшим и доставались лучшие уделы.

Экономическое значение Дмитрова основывалось на том, что от него начинается прямой водный путь к верхнему течению Волги (Яхрома, на которой стоит Дмитров, впадает в Сестру, Сестра в Дубну, а та в Волгу). Устье Дубны было местом, где речной путь разветвлялся на север и запад. Здесь товары нередко перегружались из мелких судов в большие.

Удобное положение Дмитрова особо отмечено Герберштейном:

«Благодаря такому великому удобству рек, тамошние купцы имеют великие богатства, так как они без особого труда ввозят из Каспийского моря по Волге товары по различным направлениям и даже в самую Москву».

Дмитров вел крупную торговлю с Севером, откуда везли соль, закупавшуюся не только дмитровскими купцами, но и монастырями, порой в очень больших количествах. Без посредства Дмитрова трудно было бы поддерживать торговые отношения с Севером! Владея Дмитровом и устьем Дубны, московские князья держали под своим контролем верхнее течение Волги, поэтому Углич, Ярославль и Кострома рано оказались в сфере влияния Москвы.

Речной путь от Дмитрова шел на север до Белоозера. В конце XIV века появился «владычный городок» на Усть-Выми (при впадении Выми в Вычегду), сделавшийся резиденцией пермских епископов и оплотом московских князей на Севере. Вообще северный путь имел большое значение для Москвы, так как по нему в основном поступали меха, охотничьи птицы и соль, важнейшие товары средневековья.

С легкой руки И. Е. Забелина сложилось представление о большом значении для Москвы новгородской торговли, хотя никаких свидетельств о раннем развитии московской торговли с Новгородом нет. Да это и понятно; ведь Новгород вел торговлю почти исключительно с ганзейскими городами, а Москва теми же товарами — с итальянскими республиками. То есть Новгород и Москва направляли свои торговые усилия в разные стороны: новгородцы ориентировались на северо-запад, москвичи — на юг.

Связи Москвы с Новгородом стали быстро усиливаться только в XV веке, особенно во второй его половине, когда турки овладели Константинополем и итальянскими колониями в Крыму. Вот тогда-то Новгород и сделался отдушиной для московской торговли; тогда-то между Москвой и Новгородом установились прочные экономические связи, что сильно поспособствовало быстрому подчинению Новгорода московским князьям.

…Из Москвы по Ламе и Шоше можно было добраться от Волока Ламского к Волге, но этот путь в конечном итоге выводил к Твери. К тому же река Лама под городом Волоколамском настолько ничтожна по глубине и ширине, что никак не верится в ее торговое значение. Из Москвы к Твери легче было добраться или сухим путем, или по Волге от Дмитрова, причем путь от Дмитрова до Твери засвидетельствован летописями. Этой дорогой, например, великая княгиня Софья Витовтовна спасалась в Тверь (Шемяка догнал ее на устье Дубны).