Другая судьба
Шрифт:
Про себя он думал: Мы никогда не победим русских.
– Соединенные Штаты неосторожно ввязались в конфликт, и их уничтожат японцы.
Про себя он думал: Японцам не потянуть против американцев.
– Англия почти обессилела.
Про себя он думал: Черчилль отлично мобилизовал окаянных «ростбифов», чтобы выиграть войну.
– И мы должны продолжать наше дело внутри страны, как и за ее пределами.
Так
– Евреи в ответе за войну четырнадцатого—восемнадцатого годов. Евреи в ответе и за эту войну.
Да, объявил войну я, но быструю войну, которую должен был выиграть; если она затягивается, виной тому международное еврейство.
– В тысяча девятьсот тридцать девятом, тридцатого января, в моей речи в Рейхстаге я предупредил: если война станет мировой, это будет вина евреев и евреи за нее поплатятся.
Это было не предупреждение, а угроза. Я грозил санкциями, чтобы Соединенные Штаты побоялись вступать в войну.
– Это предупреждение станет пророчеством.
Что им стоило отступить, этим идиотам, сами напросились.
– Война кончится не истреблением арийских народов, как замышляли евреи, а уничтожением еврейства.
Скорее, скорее, пока не произошло обратное.
– На сей раз я применю старый еврейский закон: око за око, зуб за зуб.
Сто очей за око, тысяча зубов за зуб – это будет бойня.
– Мы должны энергично проводить нашу политику.
Уничтожение, полное уничтожение.
– Пусть не думают, что я хочу отомстить за трудности на Востоке…
Именно так, я мщу. И потом, мне смертельно скучно.
– Я делаю это, лишь уступая давлению немцев, которых возмущает семитское процветание в час лишений.
Люди ни в коем случае не должны узнать, что мы собираемся делать.
– Чтобы не спровоцировать реакцию еврейской пятой колонны внутри страны…
Чтобы об этом не проведали немцы.
– Мы начнем без лишнего шума…
В строжайшей секретности.
– Мы оповестим их, когда придет время.
Когда они увязнут по маковку и будет поздно идти на попятный.
– Тогда они будут счастливы.
Замараны.
– И благодарны.
Виновны.
– Почему бы вам не сопроводить меня на прогулку с Блонди?
Я хочу быть уверен, что нас никто не услышит.
Гитлер и Гиммлер вывели обезумевшую от радости собаку на свежий воздух. Пока она бегала по белой дороге, ощетинившейся корнями и щебнем, принося хозяину палку, которую тот бросал в кусты, двое мужчин углублялись в густой
– Я ставлю крест на моих прежних замыслах: депортировать всех евреев на остров Мадагаскар. Или в Сибирь.
Пусть бы строили там еврейское государство, которого требуют сионисты. Не мне же, в конце концов, создавать для них Израиль.
– Хотя Сибирь, пожалуй…
В Сибири они вымрут от голода и холода…
– Но нет. У меня есть идея.
На самом деле это придумал не я, а Сталин.
– Мы их депортируем.
Сталин депортировал миллион поволжских немцев.
– Поездом.
Он загнал их в вагоны для скота.
– На восток, в Польшу.
Он вывез их в Северный Казахстан.
– Мы отправим евреев в лагеря. И там произведем отбор, отделив тех, кто может работать, от тех, кто ни на что не годен.
Убьем женщин, детей и большинство мужчин.
– Пора наконец решить эту проблему.
Геноцид. Тотальный геноцид. Без поблажек.
– По части организационных деталей я полагаюсь на вас, дорогой Гиммлер.
Расстреливайте их, травите газом, жгите, делайте с ними все что угодно, лишь бы истребить.
Гиммлер позволил себе высказать соображение:
– Не думаю, что мы вернемся к газовым фургонам, как здесь, в Восточной Пруссии, в тысяча девятьсот сороковом, при операции «Эвтаназия». Слишком много неудобств. Я за газ, но в камерах.
– Да-да, конечно, Гиммлер, конечно.
Мне плевать, я не хочу знать, делай свое дело и оставь меня в покое. Я не собираюсь проверять технику мусорщиков. Я ставлю задачи и не мараю рук.
– И я думаю, что «Циклон Б» – тот газ, который вполне подойдет.
– Циклон Б?
Не говорите мне про газ, я чуть не потерял зрение в 1918-м из-за газа. Пусть этот наемник делает свою работу и избавит меня от подробностей! Какой сентенциозный болван!
– Я всецело доверяю вам, Гиммлер. Вы для меня как духовный сын.
Готово дело! У слизняка слезы на глазах. Как он тронут, слизняк!
– Первыми городами, которые мы очистим от евреев, будут Берлин, Вена и Прага. Потом мы займемся Францией. Евреи хотели войны? Пусть теперь платят по счетам!
Я смогу наконец переустроить мир. Выиграем мы войну или проиграем, я избавлю человечество от евреев. За это меня будут благодарить в веках. Как глупо, что мой желудок не переваривает пищу, я голоден как волк. А что, если заставить Блонди стать вегетарианкой?