Другая жизнь: Иллюзорная реальность

GelioLex

— Мой друг, — решил я вклиниться в его монолог. Даже несмотря на приглушенные эмоции и заторможенное сознание, старик довольно болезненно воспринял свою вынужденную «отставку». — Я ведь уже говорил, что это временно. Ты вернешься к своим обязанностям, будь уверен.

— А когда придет время — сделаю все возможное, чтобы продвинуть твою кандидатуру в советники, а затем и на пост Главы, — сказал он.

Конечно, ты сделаешь все возможное. Как и остальные после того, что сегодня произойдет. Вы будете на руках меня носить и дифирамбы

петь. А потом ты при всех извинишься и скажешь, что ошибался и был не прав, когда говорил об уничтожении Зиона и отсутствии Пророчеств. Ты станешь временным главой, потом через время Совет сам меня изберет Председателем.

И даже если кто-то посмеет мне препятствовать — то они ничего не смогут сделать против Империо и Конфундусов.

Грубо? Неэлегантно? Возможно. Я стал слишком беспечным в этом плане. Во многом полагаюсь на магию. Отсутствие сдерживающих систем опьяняет. Не могу сказать, что от вседозволенности мне сорвало крышу, но даже учитывая окклюменцию, понимание того, какой властью и влиянием я смогу обладать в новом мире — если все получится — заставляет мое сердце трепетать.

Разумеется, это все дела крайне отдаленного будущего. Зиону еще предстоит пережить массированную атаку машин. Но это входит в мой план. Как и некоторое количество жертв. Необходимых жертв.

Как я и предполагал, после трансляции куска записи с заседания Совета, Лок весьма быстро подсуетился и выпустил свое обращение к гражданам и солдатам Зиона. Все в пределах моих ожиданий: Хамман не знает, о чем говорит, он бредит, и вообще — старика уже сместили с должности Главы из-за маразма, а там и до пинка под зад из Совета недалеко. Конечно, он не говорил это прямым текстом, предпочтя выбрать более мягкие формулировки, но контекст не предполагал иных трактовок.

— С Локом нам также предстоит поработать, — тихо сказал я, раздумчиво почесывая бородку.

Хамман не ответил. Старик медленно пил чай, изредка переводя взор старческих глаз на электронные часы, вмонтированные в нишу возле комода.

Я последовал его примеру.

«М-да, что-то я засиделся. Полчаса осталось. А мне еще нужно подготовить последние штрихи...»

Я встал с места. Старик также хотел подняться, но я махнул рукой: — Сиди, мой друг. Тебе остается лишь ждать. Ждать, когда все закончится.

— Все будет хорошо, Альбус, не так ли? — тихо спросил он.

— Конечно.

— Ты веришь, что мы выстоим?

— Я не верю, — мои губы сами собой расплылись в усмешке. — Я это знаю...

***

Седьмой шлюзовой отсек, Центральная часть

Купол города здесь не терялся в вышине, по крайней мере для стоявших на платформах воинов Зиона. Его бетонные блоки и сочленения можно было разглядеть из кабин мехов. Тысячи МБД выстроились полукругом. В лице каждого из бойцов отчетливо виднелся страх. Даже несмотря на мотивирующую речь Мифуне о том, что нужно стоять до последнего,

нужно защищать свой дом и забрать с собой на тот свет как можно больше жестянок... Лишь из-за отсутствия выбора они еще стояли здесь и не убежали прочь. Ведь бежать им некуда.

Трансляция слов Хаммана по общему каналу экстренным сообщением до сих пор вспоминалась многими из них, и последующее обращение главнокомандующего лишь подтвердило их опасения. Они стоят здесь на убой. Просто пушечное мясо, с крупнокалиберным оружием, способное огрызаться, оказывая серьезное сопротивление... но все же мясо. Скорее всего, ни один из них сегодня не выживет. Это им говорил еще Мифуне...

Дрожь земли заставила солдат взять оружие на изготовку, послышался низкий раскатистый гул, что с каждым мгновением лишь нарастал. Вибрации распространялись по доспехам, заставляя внутренности сжиматься от ужаса. А ведь от платформ до «потолка» около километра.

Из бледно-серого купола начинает помаленьку падать каменная крошка. Спаренные дула стационарных болтеров уже смотрят наверх, готовые встретить неприятеля шквалом артиллерии, как и дула пулеметов, закрепленных на мобильных боевых доспехах.

— Помните! — крикнул Мифуне по связи. — Мы здесь сражаемся не только ради себя. Мы здесь ради наших семей, близких и ради мести за павших собратьев. Наш дух — нельзя сломить! Наша позиция — безупречна. До тех пор пока, наши боеприпасы не кончатся, мы не отступим, ни одна тварь не пройдет мимо нас...

Не успел Мифуне закончить свою ободряющую речь, как из купола показалось раскаленное жало бура. Свист и скрежет стал невообразимым.

Проходит несколько вздохов — и вот уже виднеются шестеренки и двигающие механизмы. Огромная конусообразная машина вышла из потолка почти наполовину.

— ... Ни одна тварь не пройдет мимо нас! — во всю мощь легких заорал Мифуне. Его голос разносился не только в передатчиках, но и по всему отсеку. — Сражайтесь, друзья! Сражайтесь друг за друга! Сражайтесь... за Зион!

Рев тысяч глоток подхватил последний выкрик командира, вторив ему: «ЗА ЗИОН!»

Громадная махина бура тем временем преодолела последний рубеж и рухнула вниз, в зияющую тьмой шахту, прямо ко дну верхнего яруса. Через несколько секунд послышался жуткий грохот, сотрясший едва ли не все уровни города и от которого у солдат на мгновение заложило уши.

Спустя несколько секунд, когда эхо от падения буровой установки стихло, Зион погрузился в тяжелую, буквально осязаемую тишину.

Некоторое время ничего не происходило. Капли пота стекали по коже солдат. Нервы натянулись, словно лески на растяжках с взрывчаткой.

Минута... Вторая...

Лишь на третьей послышалось множественное гудение, словно огромный рой насекомых приближался к их дому.

— Готовсь! Огонь по команде! — прокричал Мифуне. Однако его распоряжения были излишни. Бойцы и так держали проход в куполе на мушке, готовясь обрушить на вторженцев смертоносный град.