Другая

Оболенская Ася

С ужасом вспоминаю тот момент и отчаянно мотая головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.

— Нет! — практически кричу, но в ту же секунду резко перехожу на шепот. — Почему ты все это делал?

Дима улыбается, и от этого по коже пробегает мороз.

— Думаю, это должен объяснить не я.

И вновь шаги, а в голове уже вырисовывается четкая картинка, где я стою на арене цирка, словно участник какого-то кошмарного представления.

В этот раз их уже двое, и мозг даже забывает послать какие-либо команды, чтобы проявить эмоции. Просто стою и

наблюдаю за тем, как ко мне приближаются и останавливаются в нескольких шагах Элла и Константин Федорович Шерементьев.

— Здравствуй, Сонечка. Я так долго ждала этой встречи! — на лице женщины играет какая-то пугающая абсолютно нездоровая улыбка, и я, наконец, дико заторможено начинаю чувствовать страх.

Он окружает плотным кольцом, не давая возможности дернутся и сбежать. И тогда я начинаю всматриваться в образы стоящих напротив меня людей.

Мужчина обладает способностями, и он силен. Очень силен, вот только я все равно могу их определить, но это сейчас не кажется важным, и я перевожу взгляд на Эллу, а уже через секунду спрашиваю вслух.

— Как такое возможно?!

Вместо ответа женщина заливается смехом, от которого кожа покрывается мурашками и хочется кричать, умоляя ее замолчать.

Я действительно не думаю, что такое возможно, да и все мое естество уверяет в том, что такого состояния просто не может существовать, но Элла стоит передо мной, и я все вижу своими глазами.

Я не могу сказать, обладает ли она способностями или нет. Это какое-то странное пограничное состояние. Тетя просто замерла на границе обычного мира и магического, напоминая сейчас пустой сосуд, который можно наполнить силой, огромным количеством силы…

— Нравится то, что ты смогла со мной сделать?! — истерично спрашивает женщина.

Что она несет?! Причем тут я?!

— Тебя не должно было здесь стоять! Ты не должна была родиться! Все должно было быть по-другому!

И в этот момент Константин Федорович, который до этого момента не подавал никаких признаков заинтересованности в происходящем, ласково касается руки Эллы и переплетает ее пальцы со своими, словно помогая успокоиться.

— Столько лет… столько лет я ждала этого дня! — голос женщины действительно становится спокойней, но от этого внутренний ужас лишь нарастает.

— Я тебя не понимаю. — говорю, стараясь взять контроль над эмоциями.

— А ты попробуй. — и вновь эта безумная улыбка.

И тут я понимаю, о чем она говорит. Внимательно смотрю в глаза тете, а потом одна за другой начают появляться картинки.

Она не хотела убивать маму… Она хотела убить меня.

Второй месяц беременности, отец сообщает эту "радостную" новость своей сестре, а та с ужасом понимает, кто должен родится. Почему-то она уже тогда чувствовала мои способности…

Картинка меняется. До моего восемнадцатого дня рождения остается буквально несколько дней. Я вижу маму и себя, но наблюдаю за происходящим словно глазами Эллы. И чувствую это жгучее желание избавиться от нас, оно практически испепеляет ее изнутри. Она знает, что я буду сильней, и боится этого…

А еще она знает,

что я могу потерять способности, если попробую спасти маму. Наша связь еще слишком крепка, но все изменится после восемнадцати лет.

Но вот сцена меняется, и сердце пропускает пару ударов.

Обычный теплый, но слишком ветряный день, обычная крыша обычного университета, вот только события, происходящие на ней, совсем необычны. Я вижу себя и девушку, лицо которой, наверное, не смогу забыть никогда.

— Лиза, пожалуйста, отойди от края.

Кажется, девушка напугана не меньше меня, но все равно стоит на месте, отчаянно мотая головой. Она не хочет делать то, что собирается, сопротивляется до последнего, но что может противопоставить обычная студентка сильной ведьме, которая решила втянуть ее в свою жестокую игру.

Я смотрю на себя и готова кричать от отчаяния и невозможности что-то изменить. Я еще не знаю о том, что никаких спасателей, которых вызвала пару минут назад не существует, не знаю о том, что на самом деле Лиза никогда бы не стала прыгать с крыши или пытаться каким-то другим способом покончить жизнь самоубийством.

Я не знаю о присутствии на крыше Эллы, которая просто ослеплена идеей лишить меня еще не проявившихся способностей. Ее план был прост до безумия, но она даже не предполагала, чем для нее обернется.

Сама того не понимая, я могла бы спасти жизнь Лизе, выкинув идею о суициде из ее головы. Я бы отдала за это все силы и даже не узнала бы об их существовании, но Элла, не замечавшая ничего вокруг кроме собственной навязчивой идеи, сама подписала приговор.

Женщина не заметила, когда остаток ее сил перешагнул через опасную отметку, она продолжала давить на Лизу, подталкивая ее к последнему шагу. Опытная и умная Элла была настолько помешана на идее лишить меня сил, что пропустила даже тот момент, когда ее руки начали трястись.

А я так и не решилась действовать

Она выпрямилась и, прищурив глаза, заставила сделать Лизу еще одно маленькое движение, а потом, наконец, поняла, но было уже слишком поздно.

Я не слышала тогда ее крика, потому что кричала сама, и готова была закричать и сейчас, вспомнив лицо девушки, которая все-таки сумела понять, что ее ждет.

— Кажется, пришло время вернуть долг. — стирая остатки видения, говорит Элла уже в настоящем времени, стоя прямо напротив меня.

И вот я уже знаю, для чего меня заманили в эту ловушку, только все равно не могу понять, как они собираются осуществить задуманное. И тогда раздаются очередные шаги.

Я почувствовала его раньше, чем он вошел в комнату, но до последнего надеялась, что это всего лишь глупая и страшная шутка моего мозга.

Но через секунду Макс выходит из дверей, и мир перестает существовать.

Рушится, разбивается, раскалывается. Пропадает, утопая в пепле и руинах.

Я смотрю на него и даже не замечаю, как по щекам начинают бежать соленые капли.

— Почему? — только и удается выдавить из себя, но он даже не считает нужным отвечать, лишь растягивает губы в самонадеянной довольной улыбке.