Другие так не умеют
Шрифт:
Кроме того, ее вполне устраивал тот факт, что теперь Дамиан и Ллойд знали, у кого в клубе самые большие сиськи.
— Дженнифер, это Моника. Моника — Дженнифер, — представил их Ллойд. — Моника приехала к Дам…
— С визитом из Сан-Тропе, — перебила Моника и метнула в него яростный взгляд, так и кричащий: «Заткнись, идиот!» — Ты идйёшш с нами в отель «Плаза»? — спросила она у Дженни.
— Нет, ей надо домой, — выдавил из себя Дэн. — Уже поздно. — Он обвел клуб затуманенным взором. — Или как?
Да уж, вид у него был определенно не блеск. Правило обращения с младшей сестрой номер два: даже и не пытайся давать ей указания.
— Ни
Дамиан соскользнул по пожарному шесту и в два прыжка оказался рядом с ними. Он успел переодеться в оливково-зеленый спортивный костюм с надписью «Подои меня», намалеванной на заднице белой краской.
— К беспределу готова, а? — спросил он, хлопая Дэна и Ллойда по спинам.
Моника одарила его улыбкой в стиле «я тебя терплю только потому, что ты знаменитый» и собственнически взяла Дэна под руку.
Ллойд сгреб Дженни в охапку и сдавил ее в эдаком медвежьем объятии на троих с Дамианом.
— Дамиан, знакомься: Дженнифер. Дженнифер, знакомься: Дамиан,
Хорошо, что Ллойд так крепко обнял Дженни, иначе она бы не устояла на ногах от перевозбуждения. Дамиан преувеличенно восторженно ахнул, как откровенный гей при виде миловидного юного нимфоманчика. Затем чмокнул Дженни в кончик носа.
Так что, может, он и не был новым парнем Серены.
— Давайте, Дэн с Моникой заберут лимузин? А мы все втиснемся в такси, — предложил Дамиан.
— Я могу сидеть у кого-то на коленях, — вызвалась Дженни.
— Это само собой, — сказал Ллойд.
— Это само собой, — поддакнул Дамиан.
Это само собой.
ЗДЕСЬ ВСЕ СВОИ
— Я больше всех в классе посещаю факультативов, и у меня средний балл «отлично», — пожаловалась Блер.
— Тогда тебе надо было подавать на досрочное поступление, — посоветовал Стэн-5.
— Да ты не понял. Я поцеловала парня из приемной комиссии, — громко прошептала Блер, напоминая заевшую пластинку. — Мой советник по поступлению сказал, что меня ни за что не возьмут досрочно.
Стэн-5 пожал плечами.
— Там конкурс меньше. Больше шансов блеснуть.
Блер заскрежетала зубами, чтобы не разразиться потоком ругани. Она планировала досрочное поступление в Йель с тринадцатилетнего возраста. Почему она послушалась этого дебила мистера Глоса с его париком и кровью из носа, вместо того чтобы довериться собственной интуиции? И почему она не встретила Стэна-5, скажем, на год раньше, когда от него действительно был бы толк?
Они лежали на животе посреди двуспальной кровати в комнате, отведенной специально для Стэна-5 его дедом, и уже пролистали все йельские брошюры с 1947 года, смеясь над одеждой, которую носили в то время, и пошлыми подписями под фотографиями. Например, «За наше здоровье!» и «Здесь все свои!». Комната была набита йельской продукцией: здесь были вымпелы йельской команды по плаванию, бакалаврский диплом по английскому языку и драматургии Стэна Третьего, вырезка из нью-хейвенской газеты, где Стэн Третий назывался самым выдающимся юным актером в Йеле, и желтая карточка с выпиской Йельского университета, где были указаны все семестры, когда старик Стэн Третий попадал в деканский список лучших студентов.
— Такое ощущение, что для твоего деда Йель — это вся жизнь, — заметила Блер. Ее босоножки были наполовину обуты, наполовину сняты, и она покачивала их на пальцах ног.
Стэн-5
— Ага, — без всякого выражения ответил он.
Блер не могла понять, чем он так недоволен. В конце концов, для нее Йель тоже был всей жизнью, но она до сих пор не выкарабкалась из списка ожидания,
Стэн-5 протянул руку и накрутил прядь темных волос Блер на палец.
— Давай лучше оставим эту тему, — сказал он, отпуская их, — а то тебя и вправду накроет депрессия.
— Но… — начала была Блер. Когда ж они уже станут составлять план по ее приему в Йель?
Стэн-5 подкатился к ней и взял ее за руки, притягивая к себе.
— Давай вообще просто помолчим, — сказал он, жадно вглядываясь в ее лицо. — Я же сказал, мы с дедушкой на очень короткой ноге. Так что не волнуйся насчет поступления, о'кей?
В кино после этого замедлилась бы музыка, головы бы сблизились, а мальчик и девочка принялись бы целоваться так страстно, что их одежда в итоге оказалась бы сваленной в кучу на полу, а окна бы запотели. Стэн-5 устроит ее в Йель! Но по какой-то причине — может, из-за количества йельских сувениров на стенах и по всему полу, может, из-за того, что она выпила четыре бокала шампанского на вечеринке, куда ее даже не приглашали, а может, из-за того, что целоваться с кем-то, кроме Нейта, казалось настоящей авантюрой, — Блер не могла вот так вот просто закрыть глаза и поцеловать Стэнфорда Пэрриса Пятого. У нее получалось только фыркать и хихикать, как двенадцатилетняя девочка. Она оттолкнула его, фыркая и хихикая с такой силой, что аж поперхнулась.
— Что такое? — спросил Стэн-5, приподнимаясь на локтях. Его светлые волосы упали ему на глаза, и он поправил их рукой.
Блер снова фыркнула. Она чувствовала себя как-то непонятно и запутанно, и ей было крайне необходимо по-женски поболтать с Сереной.
— Не знаю. — Она встала и сунула ноги в босоножки. — Э-э, мне нужно кое-кого найти. Может, патом как-нибудь пообщаемся?
Казалось, Стэну-5 нравится быть возбужденным и раздосадованным. Он дерзко улыбнулся ей и выгнул свои светлые брови.
— Может.
Выходя из комнаты, Блер постаралась собраться. Не может, а точно.
ЖЕНЩИНЫ УМНЕЕ
— Я никогда не воспринимала Гамлета как такового трагичным, — неожиданно для самой себя говорила Серена Стэнфорду Пэррису Третьему. Она только просмотрела «Гамлета» по диагонали, когда о нем надо было писать сочинение по английской литературе, но она всегда умела мастерски пудрить мозги. Даже по обрывочным фразам она заметила, что Гамлет напоминает ей Дэна Хампфри, с которым она познакомилась незадолго до того. Такой же несчастный и нервный. — В смысле, ему бы только успокоительного дать какого-нибудь, типа «золофта», так завоевал бы, небось, всю Скандинавию и завел бы по жене в каждой стране.
Будем знакомы, мисс Я-Знаю-О-Шекспире-Все-Все-Все.
Мистер Пэррис кивнул.
— «Велбутрина». Я всегда его принимаю.
Типа ей это очень интересно.
— Я люблю читать, — продолжала Серена, ошеломленная словами, так и сыплющимися из нее. — Если делать нечего, — тут же поправилась она.
То есть почти никогда.
— Я думаю, это и будет моей главной проблемой, когда я буду выбирать, ну, профильный предмет. Я не смогу выбрать между языком и театром. — Она улыбнулась и застенчиво потянула свою коротенькую юбочку к коленям.