Другие тени Земли
Шрифт:
— Катин, над дверью сигнал горит.
Катин щелкнул диктофоном.
— Мышонок и капитан должны вернуться. Не беспокойся, Тай. Я их встречу, — Катин вышел из комнаты и заспешил через холл к двери.
— Эй, капитан, — Катин широко распахнул дверь, — гости собираются… — он уронил руку с кнопки. Сердце стукнуло дважды где-то в горле и, похоже, остановилось.
Он отступил от двери.
— Я полагаю, вы узнали меня и мою. сестру? Тогда нет нужды представляться. Можно нам войти?
Две фигуры в дверях казались невозможно реальными.
— Мы знаем, что его нет. Мы подождем.
Железные ворота со стеклянным узором закрывала лента пара. Лок взглянул на заросли, темным силуэтом выделяющиеся на янтаре Таафита.
— Надеюсь, что веселье еще идет, — сказал Мышонок. — Проделать такой путь и застать их дремлющими по углам!
— Блаженство встряхнет их, — начав подниматься в гору, Лок вынул руки из карманов. Легкий ветер развевал полу его куртки, холодил кожу на груди. Он положил ладонь на диск дверной пластины. Дверь распахнулась. Лок шагнул внутрь.
— Что-то уж слишком тихо, как будто здесь никого нет. Мышонок усмехнулся и с разбегу ворвался в комнату. Вечеринка была прокручена на рекордере, потом еще и еще.
Многочисленные мелодии колыхали дюжину Тай в различных ритмах. Близнецы были растащены в стороны, Себастьян, Себастьян и Себастьян, на разных стадиях опьянения, глотали красную, голубую и зеленую жидкости.
Лок остановился позади Мышонка.
— Линчес, Айдас! Мы достали вашего… Я не могу понять, кто тут кто. Минуточку. — Он нащупал на стене выключатель сенсорекордера…
С края песчаного бассейна на него смотрели близнецы.
Тай сидела у ног Себастьяна, обхватив руками колени. Серые глаза поблескивали сквозь полуприкрытые веки.
На длинной шее Катина подергивался кадык.
Принс и Руби оторвались от созерцания Золота и повернулись к нему.
— Мы, кажется, испортили собравшимся веселье. Руби полагала, что они будут развлекаться и забудут про нас, но… — Принс пожал плечами. — Я рад, что мы встретились здесь. Йоги так не хотел мне говорить, где ты находишься! Он тебе хороший друг. Но не такой друг, как я — враг, — под расстегнутой черной виниловой курткой белело что-то изысканно-элегантное. Плотно сжатые губы подчеркивали контраст черного и белого. Черные брюки, черные ботинки. Вокруг левой руки, там, где кончалась перчатка, — белый мех.
Что-то сжало сердце Лока, еще и еще.
— Ты много грозил мне и довольно интересным способом. Как же ты намерен все это выполнять? — охвативший Лока страх был смешан с восхищением.
Принс шагнул вперед, и крыло зверя Себастьяна коснулось его ноги.
— Пожалуйста… — он бросил взгляд на Себастьянова питомца. Около песчаного бассейна он остановился, наклонился между близнецами, погрузил протез в песок и сжал кулак. — Ах-х-х… — дыхание со свистом вырвалось сквозь плотно сжатые губы. Он выпрямился и разжал кулак.
Кусок мутного стекла
— Как же это отвечает на мой вопрос?
— Считай это демонстрацией моей любви к силе и красоте. Ты понял? — он пнул осколки горячего стекла. — Ба! Слишком много примесей, чтобы соперничать с Мурано. Я пришел сюда…
— Убить меня?
— …с объяснением причин.
— А что ты принес помимо этого?
— Свою правую руку. Я знаю, у тебя нет оружия. Я же доверяю своему собственному. Давай послушаем друг друга, Лок. Аштон Кларк установил некоторые правила.
— Принс, что ты пытаешься сделать?
— Оставить все по-старому.
— Статис — это смерть.
— Но он менее разрушителен, чем твои бешеные рывки.
— Я — пират, помнишь?
— Ты очень быстро двигаешься к тому, чтобы стать величайшим преступником тысячелетия.
— Ты хочешь разъяснить мне вещи, которых я не понимаю?
— Искренне надеюсь, что нет. К нашему благу, к благу окружающих миров… — Принс засмеялся. — По всей логике спора, Лок, я прав с той самой поры, как началась эта драка. Тебе не приходило это в голову?
Лок сузил глаза.
— Я знаю — ты хочешь иллирион, — продолжал Принс. — Единственное объяснение, зачем тебе это нужно, — это чтобы нарушить равновесие сил. В противном случае, это не имело бы для тебя никакой ценности. Ты знаешь, что тогда случится?
Лок разжал губы.
— Я скажу тебе: это разрушит экономику Окраинных Колоний. Хлынет гигантский вал перемещения рабочих. Они будут скапливаться. Империя подойдет настолько близко к войне, как она не стояла со времени волнений на Веге. Ред-шифт поразит застой, а это равносильно разложению. Это уничтожит такое количество рабочей силы, сколько людей в созвездии Дракона. То же самое — застой моей компании — будет трагедией для Плеяд. Это не убеждает тебя?
— Лок, ты невозможен!
— Теперь ты понял, что я продумал абсолютно все?
— Я в ужасе.
— Есть еще аргумент, который ты можешь привести, Принс: ты сражаешься не только за созвездие Дракона, но и за экономическую стабильность Окраинных Колоний. Если я одержу победу, треть Галактики пойдет вперед, а две трети — падут. Если ты — две трети Галактики останутся на прежнем уровне, а падет одна треть.
Принс кивнул:
— Теперь сокруши меня своей логикой.
— Я должен выжить.
Принс ждал. Нахмурился. Недоуменно засмеялся.
— Это все, что ты можешь сказать?
— Почему я должен дергаться и говорить тебе, что перемещение рабочих вопреки всему произойдет без каких-либо трудностей? Что войны не произойдет, так как для них существует достаточное количество планет и пищи — при правильном их распределении. Что рост количества иллириона породит достаточное количество новых проектов, в которые будут вовлечены все эти люди?
Черные брови Принса выгнулись дугой.