Другой Мир
Шрифт:
– Сейчас ты возьмешь корону и подашь ее будущему королю! Он сам наденет ее!
Протесты Джулиана заглушил эхом пронесшийся по залу голос герольда:
– Восславим же во веки веков имя нашего нового короля! – и он еще продолжал торжественно говорить что-то о «славе и деяниях» Каина, а так же об общем благе, что будет достигнуто с его помощью, и призывал к благоговению перед его силой и «добротой».
– …Возьмешь
– Никогда! – воскликнул Джулиан, стараясь перекричать и музыку, и герольда – Никогда я не короную этого предателя и захватчика! Никогда не подчинюсь его воле!
А затем почувствовал весьма ощутимый удар по лицу. Рот тут же наполнился кровью. В ушах зазвенело.
– Я сказал без глупостей! – прошипел стражник – Возьми ее и подай королю! Живее!
Джулиан тоже попытался его ударить, но держали его крепко. А затем последовал еще удар. Стражник уже начинал терять последние остатки своего терпения.
Каин взирал на все его тщетные попытки с легкой усмешкой на губах. Усилия брата, его беспомощность доставляли ему невероятное удовольствие, а еще неплохо веселили.
Джулиан с ненавистью посмотрел в его жаждущие власти глаза, полное нетерпения лицо. А затем перевел взгляд на корону, блестевшую и переливавшуюся в свете факелов.
Его план трещал по швам и все же он не мог позволить себе сейчас бездействовать, покориться, сдаться ему без боя, и так просто растоптать его, Джулиана, гордость и честь.
– Хорошо… – произнес он севшим голосом, и как бы решившись, протянул дрожащие руки к короне.
А затем Джулиан, гневно сверкнув глазами, метнул ее прямо в голову Каина.
Но тот ловко, на лету, поймал корону правой рукой и довольно улыбнулся, глядя, как избивают распростершегося на полу Джулиана.
– Благодарю тебя, - промолвил Каин, водружая корону на голову – А теперь слушайте вы все: и те, что присутствуют сейчас в этом зале, и те, кто внемлет мне из тени! – обратился он к гостям – Сегодня я собственноручно короную себя и с огромной ответственностью принимаю в свои руки титул короля! Я надеваю эту корону и принимаю все арийское королевство под свое покровительство! Я честно победил в этой борьбе за трон, и отныне буду владеть им по праву крови!
– Лжец! – закричал Джулиан, но ему тут же зажали рот.
– Я короную себя и нарекаю Каином Первым, королем арийским!
– Да здравствует король Каин! – трижды воскликнули гости, едва тот замолк.
А затем Каин наклонился к Джулиану
– Благодари богов, судьбу, да кого угодно, за столь величайшее зрелище из каких-либо других, что довелось видеть глазам твоим! – а затем, повысив голос, выкрикнул – Эй стража! Увести его с глаз моих долой! И удостоверьтесь, что сегодняшняя церемония будет последним, что он увидит в своей жизни. И да забудется имя его, а память о нем исчезнет во веки веков!
Джулиан плюнул ему в лицо, но промахнулся, и тут же, был жестоко избит.
– Прощай Джулиан, сын Джошуа и Киары – ответил Каин, отворачиваясь.
А потом приказ его был исполнен незамедлительно.
Джулиан сопротивлялся им изо всех сил, пускал в ход и кулаки, и цепи, но стражники силой выволокли его из тронного зала. И никто из присутствующих даже не обернулся в его сторону, не произнес ни слова, не вступился за него. Все они вели себя так, словно его, Джулиана, и не существовало вовсе. Бывший король изрыгал проклятия, обещал вернуться и отомстить, но вырваться так и не смог.
Последнее, что он увидел, прежде чем массивные створки дверей захлопнулись перед ним, было то, как Каин с самодовольной усмешкой опустился на трон с лицом, обращенным к склонившимся перед ним в почтительном поклоне гостям.
***
Стражники привели его на задний двор замка. И Джулиан во всей красе увидел место, где должна была оборваться его жизнь…
На возведенном, на скорую руку деревянном помосте, восседал палач с мускулистыми руками и скрытым колпаком лицом, опираясь спиной об деревянное сооружение и точил широкое лезвие топора. При виде стражников тащивших за собой упирающегося Джулиана, он поднялся на ноги, оставив на время свое занятие.
Казнь бывшего короля должна была состояться с использованием гильотины.
Увидев перед собой это деревянное сооружение с тяжелым косым ножом, Джулиан вдруг ощутил невероятное спокойствие, даже невиданное безразличие, хотя любой другой на его месте бы уже забился от страха и сквозь рыдания молил бы о пощаде. Но только не он. Джулиан испытал при виде этого грозного орудия смертной казни надежду. Он видел перед собой не орудие смерти, а орудие избавления.
То, что Каин решил использовать именно данный вид казни означало, что, не смотря на всю его ненависть, на все его презрение, он все же считал его равным себе. Ведь только особ «голубой» крови предпочитали казнить подобным, даже «изящным», образом. Считалось, что гильотина является более гуманным способом смертной казни, чем повешенье или четвертование, а так же отсечение головы топором, так как подобные способы чаще всего вызывали длительную агонию. Гильотина же обеспечивала мгновенную, даже почти безболезненную смерть.