Другой Пастернак: Личная жизнь. Темы и варьяции
Шрифт:
По сравнению с папой – были благодетелями, по сути – откупались.
Пастернак тоже откупается. Но его куски, чтобы быть сладкими, должны быть не купленными за деньги, а – отнятыми у Зины и ее детей. Женя принимает и другие подарки, попроще, вернее, берет то, что ей полагается, но эти – приятнее. Это восполнение не прямого ущерба, а морального вреда.
Конечно же, откупалась с самого начала и Женя. «Не посвящая ему всей себя, она в то же время баловала Женёчка косвенно, кутала и нежила руками Паши <>и еще как-нибудь, как бы от него откупаясь тратами на него и на привлеченных к нему людей».
БОРИС ПАСТЕРНАК. Письма к родителям и сестрам. Стр. 713.
Жененка Пастернак однажды отказался
Борис Пастернак простачком не был и теоретически о наследственном «генийстве» не мечтал, но не видеть ясно и подробно то, что родил, – тоже не мог. Лев Толстой сокрушался, что из милых, топочущих по комнатам мальчиков выросли бородатые мужики, играющие в вист за большими столами (хорошо хоть удались некоторые девочки – это только дочки могут так нерассуждающе преданно ходить: хоть за своим отцом, хоть за отцом своих детей). Монстр нравственного совершенства – это бы он считал «гением» – не родится, он становится от большой работы над собой, над тем, чтобы стать «вполне хорошим». Это не удалось Толстому даже на бумаге, Андрею Болконскому пришлось умереть в расцвете лет. Для Пастернака гении должны обладать не нравственными, а интеллектуальными и эмоциональными качествами, отличающими их по богатству и силе от других людей. Жененок гением не стал. Но был до упрека похож на папашу. Был похож внешне: «У него много общего с Борисом Леонидовичем – длинное, крепко слаженное лицо, внезапная широкая улыбка, высокая, сухая, сильная фигура. Волосы только светлые, мелко вьющиеся и кожа, как у рыжего, с веснушками».
МАСЛЕННИКОВА З.А. Борис Пастернак. Встречи. Стр. 203.
Мягкий знак везде ставил, укорачивая слова, старательно усложнял стиль писания, трепетно и преданно любил жену (вторую – но это не важно, главное, что по наследству передалась способность любить жену) – так явно, так нестыдливо, что вряд ли искренне, ну да никто и не обязан искренне любить жену, как, впрочем, и показывать, как сильно любишь, пусть неискренне. Такое сходство – бессмертие наоборот: вот, все похоже на тебя полностью, но ты в нем исчезаешь бесследно.
«В письмах к отцу Евгений Борисович несколько раз сослался на сходство с ним, на родство по крови. Кажется, именно это Пастернака взбесило больше всего; дело не в том, что он находил в сыне ухудшенную, „разбавленную“ копию себя, отягощенную материнскими комплексами и капризами. <> „Ты пишешь: „Мы с тобой одной крови, папочка“. А на чорта мне эта кровь, твоя или моя? Мне брюхом, утробой, а не только головой ближе всякой крови „Фауст““.
БЫКОВ Д.Л. Борис Пастернак. Стр. 701.
Детские обиды конкретны. Ребенок не может поверить, что его не любят. Потому он и обижается, что рассчитывает на любовь. «Не любишь» – это на его языке значит «не жалеешь», «хочешь наказать». Мотивация этих родительских жестокостей – «непонимание». Все ими истолковывается превратно. Жененок все объясняет более основательно и не романтично. «У Женички, при всей тонкости, не было таких нервов. <> Он весною кончает среднюю школу и, верно, попадет в солдаты. Я хотел добиться, чтобы он побывал до этого в университете, как бывало в наше время, и сначала хлопоты, как казалось, могли увенчаться успехом. Но для этого пришлось бы идти по очень нескромной линии и выдавать его за вундеркинда, чего на самом деле нет и мне не хотелось. И у Жени осталось такое чувство, точно я недостаточно по отношению к
Существованья ткань сквозная. Борис Пастернак.
Переписка… Стр. 232.
В детском, подростковом возрасте любовь отца нужна мальчику больше всего – но неосознанно. Любой ребенок, претендующий на любовь отца сознательно, – маленький вымогатель. Наверное, эти слова надо писать в кавычках: слишком ясно, что это потребительство внушено оставленной матерью – это она внушает сыну, что папочка хочет только откупиться деньгами, а нам нужна любовь. Оставленные женщины разрушают все вокруг себя. Ребенку трудно сформулировать свои желания. Он хочет получать любовь из воздуха, отовсюду из своего окружения, но меньше всего от родителей, а из них двоих – меньше всего от отца; ребенок стесняется этого, только самая естественная, ежедневная любовь может заставить его не замечать ее, не стесняться, – и тогда только питаться ею. Если он хочет потребовать сколько-то этой любви точно, до грамма, столько, сколько ему положено, – это все на совести матери. Такая любовь у Жененка в детстве случилась, отец любил его, но Жененок хотел штампа в паспорте.
Во взрослом состоянии сознательно претендовать на любовь – скорее на дружбу (почему бы и нет, с таким-то отцом?) – более естественно. С кем еще более полезно и поучительно было бы дружить, как не с великим поэтом, виднейшим представителем культуры своей страны и пр.? Евгений не предлагает равноправной дружбы, не претендует – и тогда снова требует любви, ссылаясь на кровь. Получает по полной программе: «На чорта мне кровь?» Отец упоминает Фауста – Фауст ему ближе по крови, ближе и Ольга Всеволодовна со своей дочерью Ирочкой и сынишкой. Евгений понял этот намек? И тоже кровь здесь стала ни к чему: на смертном одре он про них не вспомнил – не хотел видеть. Толстой тоже не захотел видеть Софью Андреевну, на то она и есть трагедия смерти, долгого умирания, здесь нет романной легкости и симметрии, ничего эффектного. Когда они были моложе и Софья Андреевна готовилась к смерти (перед операцией кисты), они друг с другом – не с детьми – прощались наедине несколько часов, тогда жизнь и смерть лежали перед ними, как две страницы книги, правая и левая, и Софья Андреевна переворачивала одну из них очень по-христиански, красиво, а сам Толстой перед своей смертью был почти не жив уже. Он был более прав – но с его правами не считались и при жизни.
«В прошлом году, в самые мучительные для Жени моменты у нее вырывалась просьба, чтобы я взял Женю к себе».
БОРИС ПАСТЕРНАК. Письма к родителям и сестрам. Стр. 549. И чем тогда намеревалась утешаться Женя?
«Я все дни думаю о Женичке и меня беспокоит, как бы ты не упустила сроков к определенью его в школу. <> Я боюсь, что вскипев по поводу моей озабоченности, как пустой фразы <> ты в этой моей несостоятельности и в своих счетах со мной всю суть вопроса и усмотришь, позабыв, что Женичке перевес твоей правоты над моей неправотою школы заменить не может… »
Существованья ткань сквозная. Борис Пастернак.
Переписка… Стр. 369.
«Из школы, куда его определяет Женя, до сих пор нельзя получить окончательного ответа, примут его или нет – так все переполнено».
«Он еще не в школе, но, вероятно, будет в нее помещен».
БОРИС ПАСТЕРНАК. Письма к родителям и сестрам. Стр. 549, 554.
И вот наконец: «Он в восторге от школы, в которую я его не без труда среди года определил».
Там же. Стр. 558.
«…"показательная", школа № 25, где учились дети Сталина и Молотова и куда меня устроил папа в 1934 году…»
Там же. Стр. 441.
«Я плохо помню обсуждения родителей, с какого языка начинать мое образование и где найти учительницу. Решили, что надо с французского, так как он улучшает произношение на других языках, в то время как начальный немецкий дает акцент во французском и английском».
Там же. Стр. 304.
Подходящую учительницу нашли. «Поседевшие волосы были собраны в пучок, подтянутый к макушке, – получалась серебристая коронка. Черные брови и светлые зеленоватые глаза. Длинное, на высокий стоячий воротничок и плотные манжеты застегнутое платье в талию. Никакой мрачности – открытость и отзывчивость».