Друид Шаннары

Брукс Терри

Морган начал нервничать.

Трапеза окончилась, пустые тарелки унесли. Урды захлопали в ладоши, хлопали они долго, и вот Карисман со вздохом поднялся. Он спел еще раз, теперь звучала причудливая мелодия — с переливами, заставляющими забыть о мотиве. Голос Карисмана наполнил помещение, он взмывал ввысь и сметал все преграды, пронизывая душу и убаюкивая сердце. Морган был потрясен. Он никогда не испытывал ничего подобного — даже внимая песни желаний. Пар Омсворд умел подчинять своей воле чувства и события, но Карисман брал в плен душу.

Певец

умолк. Никто не шевелился. Карисман медленно опустился на место. Он все еще находился во власти своей песни. Урды принялись колотить ладонями по коленям в знак одобрения.

— Прекрасно, Карисман, — проговорила Оживляющая.

— Спасибо, госпожа, — смущенно откликнулся он. — Видите, я не только лимериками забавляюсь.

Она вдруг посмотрела на Уолкера:

— Тебе тоже понравилось?

Уолкер задумчиво наклонил голову:

— Меня удивляет, почему человек, наделенный таким даром, предпочитает эти уединенные земли. — И он посмотрел на Карисмана.

Песельник смущенно пожал плечами.

— Ну-у… — запинаясь, проговорил он.

— Тем более что ты сам сказал: душа твоя не знает покоя и надолго в одном месте ты не задерживаешься. Однако ты живешь здесь, среди урдов.

Карисман опустил глаза.

— Они не отпускают тебя, да? — тихо спросил Уолкер.

Карисман покраснел.

— Не отпускают, — неохотно признался он. — Несмотря ни на что, будь я хоть трижды король, по существу я пленник. Я король только до тех пор, пока пою свои песни. Урды держат меня здесь, потому что полагают, будто в песнях заключена магическая сила.

— Воистину это так, — прошептала Оживляющая тихо, только Морган, сидящий рядом с девушкой, расслышал ее слова.

— А как насчет нас? — резко спросил Диз, и в его голосе прозвучала угроза. — Мы тоже в плену? Ты привел нас сюда как гостей или как пленников, король Карисман? Или здесь решать не тебе?

— О нет! — воскликнул песельник, явно смущенный. — То есть я хотел сказать: да, здесь решаю я. Нет, вы не пленники. Мне нужно только поговорить с советом — теми, что сидят внизу. — Он указал на группу, за которой наблюдали Уолкер и Морган. И заметив грозное выражение на лице Пи Элла, быстро вскочил на ноги. — Я поговорю с ними немедленно. Если нужно, я спою. Спою особую песню. Вы не останетесь здесь против вашей воли, даю вам слово! Госпожа моя, поверьте мне, пожалуйста. Поверьте, друзья!

Он спрыгнул с помоста и преклонил колени перед советом урдов, с горячностью взывая к ним. Путники встревоженно посмотрели друг на друга.

— Не думаю, что он сможет чем-нибудь помочь нам, — пробормотал Хорнер Диз.

Пи Элл шагнул вперед:

— Если я приставлю нож к его глотке, они быстро отпустят нас.

— Или убьют на месте, — прошипел Диз.

— Пусть попытаются, — сказал Уолкер Бо, спокойно разглядывая собрание урдов. Он оставался невозмутимым.

— Да, — тихо согласилась Оживляющая. — Терпение, друзья, терпение.

Они сидели молча, пока не вернулся Карисман. Покинув совет, он

снова поднялся на помост, к гостям. Все было понятно по выражению его лица.

— Мне… мне придется попросить вас остаться на ночь, — проговорил он, с трудом выдавливая слова. — Совет желает… обсудить это дело. Вы же понимаете, это всего лишь формальность. Мне просто нужно немного времени…

Карисман отошел и устроился как можно дальше от Пи Элла. Морган затаил дыхание. Горец не думал, что расстояние, разделяющее этих двоих, окажется для песельника достаточной защитой. Он поймал себя на том, что почти отстраненно размышляет: что станет делать Пи Элл?

Однако никаких действий предпринимать не пришлось. Оживляющая ободряюще улыбнулась Карисману и сказала:

— Мы подождем.

Путников отвели в одну из хижин, дали им циновки и одеяла. Дверь за гостями закрыли, но не заперли. Морган подумал, что это не имеет никакого значения: хижина располагалась в центре деревни, окруженной частоколом. Во время трапезы горец подробно расспросил Диза об этих странных существах. Диз поведал Моргану, что урды — племя охотников. Они убивают даже самую проворную дичь. С двуногими чужаками они управляются без особого труда, заверил следопыт.

Пи Элл стоял и смотрел на улицу сквозь щели в обмазанных глиной стенах хижины.

— Они нас не выпустят, — сказал он. Никто не отозвался. — Что бы ни говорил этот жалкий король, они попытаются задержать нас. Лучше уйти сегодня же ночью.

Диз склонился к стене.

— Тебя послушать, так у нас вроде бы есть выбор: уйти или нет.

Пи Элл обернулся.

— Я могу уйти, когда захочу. Никакая тюрьма меня не удержит.

Он сказал это как нечто само собой разумеющееся, и все, кроме Оживляющей, удивленно на него посмотрели.

— В пении Карисмана заключена магия, — задумчиво проговорила Оживляющая.

Морган вспомнил, что уже слышал от нее что-то похожее.

— Настоящая магия? — спросил он.

— Я не понимаю, откуда берется волшебная сила, я даже не знаю, на что она способна. И тем не менее это — одна из форм магии. Карисман — не просто заурядный песельник.

— Конечно, — усмехнулся Пи Элл. — Он еще к тому же полный идиот.

— Ты тоже в него превратишься, если будешь настаивать, что мы сумеем выбраться отсюда без его помощи, — огрызнулся Хорнер Диз.

Пи Элл резко обернулся, лицо его исказилось от ярости. Диз отпрянул. Уолкер Бо медленно повернулся к спорщикам. Пи Элл презрительно посмотрел на старика. Оживляющая стояла, прислонившись к стене. Морган загородил ее плечом. Пи Элл подошел к ним вплотную и, глядя на девушку, в бешенстве прошептал:

— На что они нам сдались? — Его шепот напоминал шипение. — Я пошел потому, что ты меня позвала.

— Да, — ответила она.

— И ты знаешь, кто я такой. — Он наклонился совсем близко; его худое ястребиное лицо обострилось, жилистое тело напряглось. — Ты знаешь, что я обладаю магией. Так брось их. Пойдем дальше одни.