Друидская любовь

Как быстро пролетело время. Казалось, только вчера Лаки покинула Дармунд, а сегодня снова здесь. Причем, не по своей воле. Четыре года назад прадед вынудил дать обещание вернуться, прямо заявив, что друзья станут заложниками и гарантами ее возвращения.

А ради друзей Лаки готова горы свернуть. Она освободит их от власти Дармунда и обеспечит достойную жизнь в обычном мире, чтобы быть спокойной за них. Ведь если предсказание Кэтлин Хьюз исполнится, то через несколько

Девушка встряхнула золотой гривой волос, привычным жестом прогоняя грустные мысли. Она не желала мириться с мрачным пророчеством, к тому же, Кэтлин тогда сказала, что карта судьбы может лечь и другой стороной. В любом случае еще есть немного времени, которое можно использовать для дела. Причем, весьма необычного дела, способного в очередной раз вывести из себя уважаемого господина Галларда. Но, ведь он сам настоял на возвращении правнучки, вот пусть теперь и получает. Только для осуществления своей затеи Лаки нужны надежные союзники. И главным, на кого она рассчитывала, был, конечно, Бирн Макбрайд, прадед ее брата Стивена и второй по значимости человек в клане.

Само собой разумеется, ему уже доложили о плачевном состоянии правнука. Лаки не сомневалась, что Макбрайд появится здесь с минуты на минуту и спешно обдумывала, какую версию ему озвучить. Она хорошо знала, как отреагирует он, узнав правду. После «разговора» с ним Вик точно оказался бы в госпитале или, что тоже вероятно, успокоился бы навсегда. Лаки не хотела так рисковать, и не из жалости, а из-за твердого убеждения, что с братом должен разобраться сам Стивен. Ничего толкового не приходило в голову, и девушка решила положиться на волю случая, всегда помогавшего ей выкрутиться.

Бирн влетел в комнату словно ураган. Никто не дал бы ему восемьдесят пять лет. Он выглядел моложе своего сына Патрика, и был все еще красив. Любой мужчина позавидовал бы такой фигуре — безупречно стройной и гибкой, без малейшего намека на обвисший живот или поникшие плечи. Его волосы сохранили густоту и шелковистость, но были наполовину седыми. Такой цвет в народе называют «волчьей» мастью, а в литературе описывают более красиво — «соль с перцем». Впрочем, таким же выражением можно было определить и характер Макбрайда. В гневе его боялись, как огня, но когда он улыбался, все женщины таяли от блеска молодых ярко-синих глаз.

— Вы опять ввязались в драку? А где проклятый мафар, почему он не с вами? Да не молчи же, говори! И даже не пытайся обмануть, что Стивена так отделали «веселые ребята».

Не услышав ответов на свои вопросы, Бирн пригрозил, как в старые добрые времена:

— Я все равно узнаю правду. Не доводи меня до крайних методов, детка. Поверь, они тебе точно не понравятся.

Девушка едва заметно улыбнулась. Ее дорогой учитель слегка забыл, что эту девочку не запугать. Ну, ничего, сейчас она с удовольствием ему об этом напомнит.

И призывно облизывая губы, Лаки томно промурлыкала:

— А ты примени свой самый

Макбрайд опешил от столь вызывающего поведения, однако быстро пришел в себя и даже замахнулся на дерзкую девчонку, но вовремя остановился, едва сдерживая себя от гнева.

— Ты второй, кто этой ночью хочет меня ударить, — спокойно заметила Лаки. — Первому я напомнила, что нападение на преемницу главы клана карается смертью. А тебе скажу, что ты сам воспитал свою наследницу такой.

— Красиво ты провела меня, детка, — мгновенно успокоившись, усмехнулся Бирн и плюхнулся на диван. — И давно знаешь, что я считаю тебя наследницей?

— Я сразу поняла, что нравлюсь тебе. При встречах ты всегда заговаривал и угощал шоколадкой, припрятанной в кармане. Такая симпатия настораживала, а когда ты дал мне книгу, я решила, что правильно записала тебя в педофилы. Подумала, вот старый козел и дождался, когда девчонка подросла, теперь сует ей порнографию под видом старинного трактата. Но ты преследовал совсем другую цель, и стал для меня не наставником, а другом.

— Я хотел научить тебя быть счастливой, — тихо сказал Бирн.

— Знаю. Про себя я стала звать тебя дедом, но небольшое сомнение все-таки оставалось. Вдруг, ты просто выжидал, чтобы потом предъявить счет. Став совершеннолетней, я захотела окончательно все выяснить. Пришла к тебе и предложила заняться любовью.

Это сейчас Лаки говорила с легкой иронией, а тогда сильно волновалась, опасаясь, что он согласится. Макбрайд был мужчиной до мозга костей, а Лаки никогда не доверяла мужчинам. От них можно было ожидать чего угодно, даже собственные братья ее часто разочаровывали. Только друзьям она верила безоговорочно.

— Вижу, ты хорошо помнишь тот день, — рассмеялась девушка, глядя на недовольного Бирна.

Для него это воспоминание было не из приятных. Тогда Лаки заставила его хорошо понервничать. Кто знал, что творилось в голове этой девчонки? Вдруг она и правда возомнила, что любит его недетской любовью? Согласиться на ее предложение он конечно не мог, а отказав, рисковал потерять навсегда. Отвергнутая женщина никогда не прощает такого оскорбления.

— Как же я была счастлива, что ты отказался, так и оставшись для меня самым близким человеком — моим дедом, — с чувством произнесла Лаки, не удержавшись от сухого упрека, — в отличие от мистера Бойера.

— Нет, нет, не говори так, — сразу бросился на защиту лучшего друга Макбрайд. — Галлард любит тебя, просто боится разбаловать, чтобы все не закончилось столь же печально, как с Антэном. Кстати, как ты разыскала отца? Я глазам не поверил, когда увидел вас вместе на той идиотской передаче. Хорошо, что Мариока случайно включила телевизор, ты ведь и словом не упомянула об Антэне при нашей встрече в «Уютном гнездышке», — запоздало упрекнул он и тихим, всегда безотказно действовавшим на нее голосом, жалобно попросил: