Дружба бандита

Анисимов Андрей Юрьевич

Гости приехали на милицейской «Волге» полковника Курдюка. Гена пожал руку начальнику милиции и чиновникам. Стеколкин и Максюта тоже получали от бандита ежемесячные премии, и от него зависел их достаток.

При первом заходе в парилку говорили о пустяках. После бассейна выпили немного и закусили икоркой. Тем временем шестерки Кащеева Треха и Пятак готовили стол. Второй раз парились дольше. С ревом охладив жар в бассейне, уселись ужинать. Разговор по существу начался за поросенком.

– Ты, блядь, Гена, совсем обнаглел. – Со смаком вгрызаясь

в заднюю ножку, проворчал Курдюк: – Постный вчера меня на летучке, как пацана, делал…

– Да ладно плакаться. – Ухмыльнулся Кащеев: – Хотите за мой счет сладко жить, помогайте. Я со своими баранами сам разберусь, а ваше дело кипеш гасить. Между прочем, меня Мамон чуть не замочил. Я сколько раз тебя, предупреждал, Санька? Взяли бы его на кичу, не было бы базара.

Александр Иванович Курдюк отложил обглоданную косточку:

– Ты же, блядь, на прямую об этом не просил.

– Он в законе. Я просить не могу. А ты сам бы догадался. В Глухове двоим ворам тесновато.

Полковник промолчал. Мамон ему тоже подбрасывал деньжат и делал дорогие подарки, но говорить об этом Кащееву он не собирался. Курдюк решил сменить тему:

– Кооператора ты куда дел? Меня его жена весь день доставала. Исчез мужик.

– Хер его знает. Сам в толк не возьму. Днем мои гаврики весь пустырь обшарили. Не нашли.

– Шлепнули, что ли?

– Поучили немного. А потом Мамон появился. А этот с концами…

– Баба у него дотошная. – Вставил слово Максюта: – К мэру ходила жаловаться и дочку прихватила.

– На кого жаловаться? – Удивился Гена.

– На нас, что не ищем. – Усмехнулся Курдюк: – Что случись, милиция всегда виновата.

– А ты искал?

– Сам просил, чтобы моих ментов там не было. Зачем тебе свидетель?

Кащеев сделал вид, что замечание насчет свидетеля не расслышал, и перешел к главной теме:

– Бакс на стройплощадке был. Там ваш Постный с каким-то парнем топтался. Что за мужик? Мой Бакс его раньше не видел…

Стеколкин оживился:

– Это, кажется, друг детства мэра, Олег Коленев. Я ему сегодня участок оформил. Строится будет.

Треха убрал со стола пустую бутылку, откупорил новую и разлил по стаканам. Выпили, не чокаясь, как воду. Курдюк отломил от поросенка ребрышко и густо намазал его хреном:

– Этот Коленев не так прост. Он деньги на цементный завод нашел.

Кащеев насторожился:

– Откуда?

– Хер его знает. У него где-то на юге бизнес.

– Наркота?

– Без понятия.

Некоторое время молча закусывали. Стеколкин вдруг захихикал:

– И знаешь, Гена, где он строиться надумал?

– Скажешь, узнаю.

– На Вороньем холме. Представляешь, придурок! – Стеколкин продолжал хихикать, но остальные молчали, и он смолк.

– Выходит, деньги на завод есть. – Мрачно вывел Кащеев.

– Да откуда у него столько? Постный в облаках витает. Все это херня. Начнут стройку – завязнут.

С поросенком покончили. Пятак принес шашлыки. Треха сменил посуду и разлил водку. Кащеев

поднял стакан и тяжело взглянул на Курдюка:

– Саня, я хочу знать, кто этот Коленев, откуда взялся и где берет бабки?

– Узнаем. Пока скажу, что он тоже придурок, как и Постный. Тут Зинка с рынка в Глухаре гуляла. Он ее трахнул, и за всех баб заплатил.

– Эту корову? – Стеколкин вновь захихикал: – Не может быть?

– Может. У меня там официант Сидоркин на крючке. Зря стучать не станет…

Кащеев вытер руки о свой халат, взял сигаретудвумя пальцами, сверкнув золотым перстнем, Треха щелкнул зажигалкой. Гена, выпустив тонкую струйку дыма, сказал:

– «Жентельмен», значит… Так и запишем. Кликуха парня Жентельмен. – И посмотрел на часы: – Ну что, братва, время позднее, еще попаримся, или к десерту?

– Можно и к десерту. – Довольно потер руки Курдюк.

Гена подозвал к себе шестерку:

– Волоки сюда Милку. Пусть полковнику отсосет. А в парилку Катю с Дусей мужикам для классики.

Через минуту в бане появились девушки. Себя Гена оставил без лирического удовольствия. Информация о загадочном спонсоре мэра требовала осмысления. Поглядывая на забавы чиновников с проститутками, он думал о странном парне, пожелавшем строить дом на Вороньем холме. «Не такой уж он придурок, если наквасил бабок на целый завод», – сделал вывод бандит и решил лично посмотреть на приезжего.

Олег Голенев проснулся от странного звука. Спал крепко, но еще с Афгана, во сне слышал все, что происходит вокруг. Он уселся на свою новую походную кровать и затих. Где-то на реке кричала цапля. Цапли иногда кричат и ночью. Он уже решил, что померещилось, но внезапно звук повторился. Кто-то постукивал в стенку его вагончика. Быстро натянув брюки, взял фонарик и вышел на улицу. Перед ним стояла красивая высокая девушка:

– Уж простите меня, ради Бога. Вы меня не знаете. Но мне мама про вас рассказала. Я дочь Веры Андреевны. Мама вам этот домик продала…

Присмотревшись повнимательнее, Голенев отметил некоторые черты сходства с кооператоршей. Но девушка была куда женственней и миловидней:

– Тебя-то как зовут?

– Меня Тоней… Я с родителями в кооперативе. Бухгалтерию веду, учет…

– Здравствуй, Тоня, что случилось?

– Папа к ночи приполз.

– Нашелся? Я же говорил.

– Мы не знаем, что делать? Бандиты в покое не оставят. Кащеев выродок, он папу добьет.

– А что этот выродок хочет?

– Чтобы отец продал ему лесопилку и магазин.

– В милицию обращались?

– Без толку. Начальник из рук Кащеева кормится. Он с ним заодно.

– Хорошо, утром я поговорю с мэром.

Тоня испугалась:

– Только не это. Постников дядя честный, но он один. Да и не понимает толком, что здесь происходит. Нам только хуже сделает…

Голенев задумался:

– Мне сейчас затевать войну с вашими бандюками некогда. Своих забот хватает. Могу купить ваш бизнес сам.