Друзья поневоле, или Забавные истории заброшенного дома
Шрифт:
Правда, куда ехать на этой автомашине, да и вообще, куда ехать в этой жизни, пока было, как всегда, не очень-то ясно, но, в конце концов, это было не самое главное… Жизнь и без этого текла вокруг да около в самых неожиданных направлениях.
Поэтому уже с раннего утра Хомо начал мотаться по дому, разыскивая свой цилиндр, кроссовки и бог весть ещё что.
— Эй, Крыс! Хватит спать. А где банка? — торопливо спросил Хомо.
— А что? — с подозрением просвистел Крыс, даже и не собираясь пошевеливаться. К деньгам, особенно к своим, он относился чрезвычайно бережно.
— Что,
Крыс, нехотя, вылез из-под половицы и с тяжёлым вздохом вытащил оттуда банку. Затем он с интересом уставился на Хомо. В этот момент на горизонте появилась Цыпа:
— Давайте быстро. Всё готово. Будем завтракать.
— Некогда тут раззавтриковать. Всё завтра, да завтра, — а всем всё нужно сегодня, — нетерпеливо буркнул Хомо. — Сейчас идём покупать машину.
Цыпа обалдела.
— Хомо, ты же сам говорил, что у тебя плохо с тормозами, — забубнил Крыс.
— Хватит тут «тормозить», я — не «тормоз» и не полный идиот.
Если человек без большой надобности решил покупать машину, — он не то чтобы законченный идиот, он просто ещё не полностью сформировавшийся автодефективный, — чаще всего, молодой, а бывает, что и уже изрядно постаревший, — ещё не охладивший поломками и авариями переполняющий его энтузиазм и жажду езды ради езды в самых неопределённых направлениях.
Во-первых, при этом событии такой человек несусветно счастлив. А счастье — весьма обманчивая вещь. Во-вторых, он находит себе докуку, которая будет отнимать у него массу времени, денег и сил, ну, если вы, конечно, не миллионер. Ну, а в третьих, — прямо наоборот, — машина — это, вообще-то, очень полезная вещь, расколотив которую, будешь потом страшно жалеть. А зачем причинять себе, как говорят слабонервные дамы, излишние страдания? Лучше уж жить спокойно, а кстати говоря, может, ещё спокойнее вообще не кашлять на этом свете и пораньше, торжественно и без суеты, прокатиться на катафалке за счёт родственников?
Во всяком случае, и в данном конкретном тоже, заявление Хомо всех взбудоражило. Даже Ворон, потоптавшись с ноги на ногу, каркнул как-то неуверенно:
— Да уж… Помню, раньше были экипажи, так экипажи. Колёса, так колёса, — каждое под полтора метра… А теперь что?
Крыс тоже засомневался:
— А ты, Хомо, правила-то знаешь?
— Знаю. Если зелёный, — жми на всю железку.
— А если красный?
— Жми на другую железку.
— А если жёлтый? — не отставал дотошный Крыс.
— Жми на обе железки, — хотел ответить Хомо, но, подумав, сказал:
— Поворачивай!
— А куда поворачивать? Направо или налево? — опять настырно достал его Крыс.
— Обратно! — разъярённо рявкнул осатаневший Хомо и попытался ухватить Крыса за шиворот. Но Крыс ловко увернулся и юркнул под половицу. Оттуда глухо донеслось:
— Так ведь тогда никуда и не доедешь…
— А ты никуда у меня и не поедешь! Лучше дома сиди вместе со своими дурацкими вопросами! Не то я тебя ещё ультиматом пошлю! — раздражённо буркнул Хомо.
— Да нет, Хомо! Я же просто так, для пользы дела, — заканючил Крыс. — Хочешь, я, вообще, впереди сяду на место самоубийцы.
— Да уж лучше бы мне тебя сразу было самому на
Кок тоже не добавил уверенности в предстоящем деле:
— Так кто же тебе машину продаст?
— Как кто? Гаражист моего циркача. Я ему скажу, что циркач хочет купить для Лили другую машину, — вроде как сюрприз.
— А он знает, что ты умеешь ездить?
— Конечно. Как только я на улицу выезжаю, он сразу же загоняет детей в дом, а сам наглухо запирается в гараже.
— Ну, ну! — важно сказал Кок.
Однако, Цыпа не унималась:
— Всё это совершенно ненужные, лишние расходы. Не успеешь квохнуть, как от машины останется только куча железа да ещё, коли повезёт, — запасное колесо, с которого только Коку кукарекать.
Но Кок решил даже не обижаться и важно сказал:
— Ты, Цыпа, не понимаешь… Когда едешь на машине, то чувствуешь себя человеком.
— А я уже заранее чувствую себя пожизненным инвалидом, — в гипсе на больничной койке.
— Ну, зачем же так мрачно? — жизнерадостно вмешался Крыс. — Я помню, как у одного знакомого моего знакомого, когда он врезался в столб, только мозги куда-то улетели, — а всё остальное было на месте.
— Твой приятель и до этого, наверняка, был безмозглым, — сердито кудахтнула Цыпа.
Но хорошему совету, как всегда, никто не внял. Ну, вы сами знаете…
Покупать машину отправились Хомо, Сержант, Крыс и Кок, который был страшно горд своим участием в этом предприятии, и поэтому он лишний раз гоголем прошёлся перед Цыпой:
— Давно я так не хотел что-нибудь сделать…
— Да ты давно уже ничего не хочешь делать, — осадила его Цыпа.
Чтобы закончить препирательства, Хомо быстро вынул из банки восемь монет, положил их в карман и отдал банку Крысу, который тут же её куда-то уволок. Друзья ускоренно потрусили по знакомой дороге. В небе привычно парил Ворон, скрываясь, как всегда, от мелких забот и автомобильных пробок в заоблачных высотах.
«Юпитеры» в антикварной лавке опять не горели. Хозяин лавки, словно состарившаяся красавица, предпочитал полумрак. Но когда старый жулик увидел старых знакомых, ввалившихся в помещение, он старательно изобразил улыбку на своём помятом лице и даже зажёг старинные бронзовые бра, хотя молодости и честности выражения лица это ему никак не прибавило. Кок бойко вскочил на застеклённый прилавок и зачем-то звонко долбанул по нему пару раз клювом. Хозяин поморщился, открыл уже было рот, но затем внимательно уставился на часы Кока.
— Хорошая вещь… Не продадите? — вкрадчиво спросил он.
— Семейная реликвия. Не продаётся, — нахально ответил Кок и снова долбанул клювом по стеклу.
Хомо молча выложил монеты на прилавок.
— Тысяча, — буркнул он.
Хозяин лавки завертелся ужом, замахал лупой, хотел что-то сказать, но, посмотрев на недовольно нахохлившегося Кока и на мрачно уставившегося на него Сержанта, лишь сглотнул и со скорбным вздохом полез под прилавок за деньгами.
— Бензин всё дорожает, — неопределённо хмыкнул Хомо.