Друзья с привилегиями

Кристина Мульер

– Выбираю второй вариант, а позу можешь выбрать сама. Я уступаю, – в очередной раз шучу, заставляя Фрею злостно закатить глаза.

– Вильям, ты меня не слушаешь совсем? Я и правда очень уста…

– Моя мама не хочет со мной общаться, – выпаливаю, протараторив на одном дыхании, и опускаю взгляд вниз, вперив его в кружку с чаем, к которому я так и не притронулся.

– Ты уверен?

– Даже не знаю, – сжимаю пальцы в кулак, дёрнув бровью. – Мы уже месяц не можем вместе пообедать, потому что у неё постоянно есть дела поважнее. Дела, либо очередные

мужчины в её жизни, с которыми ей, по всей видимости, интереснее, чем со мной.

– Такова наша судьба. – Нахожу Фрею глазами, растерянно её разглядывая, и она сгибает ноги в коленях, подняв ступни на стул. – Наши родители иногда сами ведут себя как дети. А нам потом страдать, – Фрея мягко улыбается, вынуждая меня коротко улыбнуться ей в ответ.

– И что ты предлагаешь? Страдать вечность? – улыбаюсь немного шире, уткнув кулак в щёку.

– Нет. Она ведь может даже не знать, что для тебя это так важно. Ты ей говорил, что для тебя это важно?

– Не говорил.

Снова тяжело вздыхаю, ведь мне кажется, что я впервые говорю настолько открыто о том, что волнует меня уже больше десяти лет, и мне на долю секунды становится легче.

– Люди не могут читать твои мысли и догадываться о том, чего ты хочешь, – Фрея обхватывает руками свои ноги, прижимая их к груди. – И, к сожалению или к счастью, твоя мама – тоже человек.

– Иногда я об этом забываю, – вглядываюсь в лицо Миллз, а мои губы расплываются в нежной улыбке.

– Ага. Они поступают бездумно, а мы потом идём к психологу и жалуемся, какие у нас родители плохие. Какие бы они хорошие ни были на самом деле.

– Вот я и пришёл к психологу. Жаловаться, – выгибаю бровь и опускаю взгляд на пухлые женские губы своего любимого психолога.

– И где мои пять тысяч крон за приём? – шепчет Фрея, приблизившись ко мне корпусом.

– Помнишь наше с тобой свидание?

– Какое? Не помню, – с искусственной непринуждённостью произносит Миллз, и я легко усмехаюсь.

– Ну, то самое лучшее свидание в твоей жизни.

В моей.

– Допустим, помню. И что?

– Я тогда тебе подарок сделал в виде бутылки дорогущего красного вина и устриц, которые ты даже не доела. – Фрея прищуривается, и я продолжаю: – Считай, что это было моё вложение в будущее. Теперь мы квиты.

– Жмот.

Опускаю голову вниз, невольно усмехнувшись.

– Можно вопрос? – Фрея кивает, и я добавляю: – Какие у тебя отношения с отцом?

– Я знаю, что он меня любит. И хоть он иногда тоже делает ошибки, но я его всё равно люблю.

– А я вот не уверен в том, что мама меня любит. Мы отдалились, когда умер отец. Вроде общее горе должно сближать, а у нас получилось наоборот, – грустно улыбаюсь, поймав заботливый взгляд зелёных глаз на себе.

– Ты думаешь или чувствуешь?

– Что?

– Думаешь, что мама тебя не любит, потому что тобой двигает обида, или именно чувствуешь, что ей всё равно?

Нахмуриваюсь, выискивая ответ в своей голове на слишком тяжёлый вопрос Фреи,

и, наконец, отвечаю:

– Думаю.

– Тогда поговори с ней, – Фрея выпрямляется, опустив руки вниз. – Может, она тоже, как и ты, думает, что тебе не до неё. Не хочет навязываться. Ты уже взрослый, самостоятельный. И только ты решаешь, как относиться к ситуации, – она встаёт на ноги, облокотившись на стол руками. – Есть два варианта: либо она тебя выслушает, поймёт и попытается исправиться, либо нет. Но тут уже вопрос к тебе, хочешь ли ты продолжать бороться за отношения, в которых на тебя откровенно забивают, – Фрея поворачивает голову, отведя взгляд в сторону, и звучно вздыхает. – Сеанс психотерапии окончен. Психолог утомился.

– Утомился моими проблемами? – издевательски улыбаюсь, и Фрея находит меня глазами.

– И не только.

– А психолог-то, получается, дилетант. Или совсем неопытный.

– Да какой пожелаешь. Можно я уже спать пойду?

Фрея отталкивается от стола, выпрямляясь, и я встаю за ней. Шумно выдыхаю. Миллз, коротко закатив глаза, разворачивается и делает один шаг к выходу из кухни.

– Фрея, – она поворачивается, услышав своё имя, и я добавляю: – Спасибо, – делаю шаг к ней, продолжая рассматривать её как будто в первый раз. – Мне нужно ещё кое-что.

– Что?

Фрея поднимает брови, а я подхожу к ней вплотную, уже ощущая теплоту её практически обнажённого тела.

– Это.

Дотрагиваюсь до её плеч, скользнув ладонями вниз, и притягиваю Фрею к себе, опустив подбородок на её макушку. Чувствую женские руки на своей спине, медленно поднимающиеся вверх. Ладони Миллз перемещаются на трапециевидную мышцу, и я делаю глубокий вздох, прикрыв глаза.

– Это тебе помогает, а поцелуи любимой девушки не помогают?

Фрея утыкается щекой в мою грудь и, слегка поелозив, прижимается ко мне сильнее. Легко, но самодовольно улыбаюсь, запустив пальцы в её волосы.

– Не ревнуй, пожалуйста. Я, конечно, понимаю, это сложно, но…

– Да это очередная шутка, Раск, – издевательски усмехнувшись, Фрея отталкивает меня руками.

– Пусть будет так, – самоуверенно произношу, шагаю вперёд, минуя ошеломлённую Миллз, и направляюсь в гостиную. – Где ты меня разместишь? Или снова воспользуешься возможностью уснуть в моих объятиях?

– Раск, ты… – Фрея начинает шипеть у меня за спиной, и я резко разворачиваюсь, чуть не влепившись в неё. – Ты…

– Что я? – заглядываю ей в глаза, и она на секунду замирает.

– Такой наглый… – Фрея шумно выдыхает, а я сжимаю челюсть. – Такой несносный… – ещё один её рваный выдох, и моё дыхание становится частым. – И такой невыносимый…

Раздражённо дёргаю уголком рта, злостно прищурившись, и продолжаю смотреть Фрее в глаза, а через секунду обхватываю её лицо руками, резко притянув её к себе, и впиваюсь в её губы. Она издаёт звук, похожий на жалобный стон, который действует на меня как спусковой крючок, провоцирующий последний, контрольный рывок.