Друзья с тобой: Повести
Шрифт:
Но, взявшись за гуж, не говори, что не дюж! Таня вздохнула украдкой и задумалась, как бы повеселее провести воскресенье. Может быть, собраться у Симочки? У них рояль и большая квартира.
На том и порешили.
На другой день после окончания уроков Таня пришла в 4 «А» проводить свой первый сбор. Симочке понравился белоснежный прозрачный воротничок на Танином коричневом платье. И бант в косе у нее был новый.
«Ишь как нарядилась!» — подумала Симочка и оправила свое форменное платьице.
Пока в классе была Анна Васильевна,
— Сила! — закричал он. — Теперь сборы будут толковые!
Но, заметив строгий взгляд Анны Васильевны, замолчали попытался слушать Танин рассказ о том, чем они будут заниматься на сборах. Скоро, однако, Лешка соскучился. Он осторожно оглядел класс. Учительницы не было. Лешка довольно ухмыльнулся, повертелся на парте, потом перегнулся к Коле Сомову и что-то зашептал ему на ухо. Оба прыснули в кулаки. «Начинается!» — тревожно подумала Таня и, сдвинув брови, строго посмотрела на мальчиков. Но Кондратьев не унялся, наоборот, встал и направился к парте, за которой сидела Симочка.
— Уматывай, — приказал он, -я с Горевым посижу.
Но Симочка «уматывать» не хотела и велела Лешке сесть на свое место.
— Ага, сейчас!
– усмехнулся Кондратьев и протянул руку к ее косе. Но дернуть не удалось — помешал Горев.
Таню перестали слушать, зашумели, засмеялись. Симочка встала и застучала по парте карандашом. Таня замолчала.
Тогда Кондратьев сел на свое мест, посидел со скучающим видом несколько минут и, услышав, что Таня рассказывает про воскресенье, которое проведут всем отрядом у Симки, закричал:
— Я буду танцевать. Пиратский танец…
Он сейчас же показал, как будет танцевать. Тут даже Таня не могла удержаться от смеха, так неуклюже и комично прыгал Кондратьев.
Кто его знает, сколько бы еще танцевал пиратский танец и смешил класс этот озорник Лешка, если бы Миша не подставил ему ногу. Кондратьев споткнулся, упал, но быстро вскочил и кинулся на Мишу. Он яростно тузил его своим обтрепанным портфелем.
— Таня! Ой!… Уйми Кондрата! — вопил толстяк.
«Драка! — в ужасе подумала Таня. — На сборе — драка!»
— Алексей! — крикнула она. — Кондратьев!
Рассерженный Лешка ничего не слышал. Таня, красная, расстроенная, кинулась разнимать дерущихся, но ее опередили. Федя Горев, сердитый, стоял перед взъерошенным Кондратьевым. Тиша поднимался с пола, всхлипывал и вытирал слезы кулаком.
— Толковый сбор, нечего сказать, — укоризненно сказал Федя Лешке.
— А при чем я, если толстый ножки ставит? — оправдывался Лешка хмуро. Он мельком, виновато взглянул на Таню и отвернулся. «Эх, ты!
– говорили Танины глаза. — Ты действительно скверный мальчишка!»
Скверный мальчишка притих. Сидел и слушал, как Горев что-то тихо выговаривал ему. Наконец сказал сокрушенно:
— Ну вот! Опять я один виноват.
Но на него уже не обращали внимания. Говорили о сборе старого металла. Опять собирать железный
— Таня, ты лучше расскажи нам что-нибудь интересное. Ну, про шпионов хотя бы, — предлагает Коля Сомов.
— Про шпионов потом. Ты тепловозы видел? — неожиданно спрашивает Таня. Коля их видел. Он даже пытался сделать маленький тепловоз из дерева, но у него не получилось. Трудно.
— Ия видел тепловозы! — кричит Миша. — Только на картинке.
— Подумаешь, на картинке! Такие все видели. А вот настоящие бы посмотреть, — говорит Надя.
— Пойдемте, — предлагает Таня, — на железную дорогу.
— Когда? Сейчас? — вскакивает Лешка. — Пошли!
Мальчишки поднялись, уже готовые немедленно отправиться на станцию. Вот здорово! Это интересно.
Они были разочарованы, что экскурсия не состоится сегодня. Очень жаль. Тогда пусть Таня расскажет им про эти машины. Таня забыла неудачное начало сбора. Она сидит за партой, перед ней раскрытый журнал, ребята вокруг. Никто больше не шумит, никто не озорничает.
…Вот они, тепловозы, красивые, огромные, несутся по стальным путям в тайгу, в степь, в пустыню. Ух, как мчатся они! Ведут за собой тепловозы тяжелые длинные составы. Такие не потянет ни один паровоз, даже самый сильный. В пять-шесть раз сильнее их тепловозы. Везут они пассажиров, везут груз на далекий север, на жаркий юг. А на самом красивом из них сверкающая надпись: «Пионерский». Читают люди и радуются: вот так пионеры! Ну и молодцы! Настоящие патриоты!
Решили не откладывать дела в долгий ящик — сейчас же начать собирать лом. Они тоже хотят иметь пионерский тепловоз. Лешка Кондратьев сказал, что надо позвать на помощь дружину имени Александра Матросова. У него там есть знакомый пацан. А дружина эта знаменитая: в прошлом году больше всех в городе собрала железа.
С Лешкиным предложением согласились. Он победно оглядел класс и сунул руки в карманы. Коля Сомов предупредил:
— Смотри, Кондрат, мы будем самыми главными. Чтобы матросовцы потом не обижались!
Лешка сиял. Наконец-то его не ругают. Наконец-то. слушают и смотрят с уважением. И на радостях он выпалил:
— Я соберу лому больше всех!
— Где тебе, — пренебрежительно усмехнулась Надя Асафьева. — Болтаешь. В прошлый раз совсем ничего не собрал, звено за тебя собирало. Хвастун! Таня, переведи Кондрата к Сомову. И Горева тоже. Нам их не надо. От них толку мало.
Надя еще не закончила, а Лешка уже был около нее. Таня успела положить руку ему на плечо.
— Я все равно ее стукну! — пообещал Кондратьев и, повернувшись к Гореву, сказал:
— Ты ее не слушай, Федор. Ты плюнь!
Федя плевать не стал, но долго не поднимал глаз от парты. Какая злая эта Асафьева. С Леной Софроновой они часто смеются над Федей, над цветом его волос. Они называют его Симочкиным хвостиком. Пока он терпит, помнит бабушкин наказ: девочек не обижать. Но… Федино терпение очень скоро может кончиться.