Друзья
Шрифт:
Казалось тогда, что мир сошелся в одну точку – и меня зажало, зажало, а затем вдруг черная дыра бытия стала засасывать в бесконечность, пыталась меня растопить, растоптать – уничтожить.
Выжила. Пережила.
Но что самое главное - это были только цветочки…
Все дальше и дальше, все изощренней и изощренней становятся мои невидимые каты…
Скучно, скучно им наблюдать за тем, как просто мне живется. Нужно сольки, нужно перчика – иначе не получиться блюдо. Да? Так вы, демоны-ангелы, думаете, сидя у своих «телевизоров»,
Ублюдки…
… за последние несколько месяцев мне окончательно растоптали душу. И, что самое главное, - восстановлению… все эти лохмотья – отнюдь, уж никак, не подлежат.
Сама, не знаю,… как сюда забрела.
Восьмой этаж. Сто тридцать вторая квартира.
Единственное место, единственный тихий, беспечный мой приют,… где в аду… становиться не так жарко.
Марат.
Марат, милый, дорогой мой человечек… Где ты сейчас? Почему меня бросил?
Разве так можно? Разве можно швырнуть утопающему спасательный круг, и затем тут же оставить его одного… плавать, дрейфить среди бушующего океана?
Смысл?
… только отдалиться время покоя,
и лучше, ЛУЧШЕ не станет…
Молю, заклинаю!!! … вернись, приедь ко мне.
Забери, забери меня к себе – и никому, никогда… не отдавай. Они не умеют мной пользоваться, не умеют со мной обращаться.
Я устала ломаться, я устала самочиниться… я устала ТАК… жить.
Мне слишком плохо в этом мире… без тебя.
… глотая сопли, глотая слезы, пытаюсь набрать номер.
… наверняка, опять… «абонент не доступен»…
И глупо всё это – но я верю…
Это – последнее, что у меня осталось. Последнее, во что я - … могу верить…
– Да? – сухой, усталый голос вдруг сокрушил больную тишину.
(замерло, застыло все внутри меня – звуки забыли выход)
– Да, я слушаю?
(взволновано повторил Дюан)
– Марат…
– Патти, милая, солнышко? Это ты?
– Марат, прошу…
– Что случилось?
– Прошу, - (и снова срыв истерики – слезы потекли с глаз, вырываясь наружу вместе с рыданием). – Прошу, вернись… забери меня, забери меня отсюда. Забери к себе…
Молю…
– Ты где?? – (взволновано вскрикнул)
– …у тебя… под дверью…
– Жди меня внутри. Я сегодня же приеду.
– У меня ключей нет.
– А где они?
– Дома… но я туда – не вернусь. Не хочу…
Не проси…
(и снова отчаянное нытье в трубку)
Марат… ты мне очень нужен… Я так… я так больше не могу…
– Патти, дорогая, милая моя, я еду, еду уже. Выезжаю. Потерпи,… дождись меня. Никуда не уходи.
Хорошо?
– Хорошо…
– Я еду…
…
Не знаю, сколько времени прошло, не знаю, ни откуда он ехал, ни какое расстояние
… Марата всё не было.
Я уснула, уснула прямо под дверью… уткнулась, уперлась спиной в угол, поджала под себя колени – и уснула,… топя свою боль и отчаяние в беспамятстве…
***
Несмелые, робкие движения – подхватил себе на руки (невольно меня будя, прогоняя сон), занес в квартиру, в комнату, в свою спальню. Уложил на кровать.
Проворно стащил обувь, укрыл одеялом.
(и вновь я провалилась в сон – истощение высосало из меня все силы)
Одно лишь помню,
помню, как вдруг кровать дрогнула под его весом, прогнулась…
еще мгновение – и тут же лег рядом,
… нежно, бережно обнял меня, прижал к себе – и покорно замер.
Глава Тридцать Седьмая
Проснуться в объятиях человека,
... человека, дорогого твоему, испепеленному чувствами, сердцу…
… разве может быть в этой жизни что-то милее, что-то прекрасней, что-то слаще?
Сомневаюсь.
Вот и теперь, открыв глаза, увидев, что лежу у него на груди, согретая, укутанная оковами крепких, заботливых, нежных рук,… едва ли не впала в эйфорическое замешательство.
Никогда, НИКОГДА, сколько мы были вместе с Ферни, сколько бы спали в одной кровати – ничего подобного не было, … не происходило…
ни в моральном плане, ни в физическом:
даже после интимной близости – разлетались, расползались в разные стороны (углы) кровати, поворачивались попами друг к другу – и засыпали… в одиночестве.
И наплевать на другого, наплевать, что было прежде…
(мол, не выспаться иначе…)
С Маратом, с Маратом же… всё по-другому.
И это даже вышло само по себе, неосознанно:
как двое влюбленных, как двое… сходящих от чувств с ума…, мы жадно прижимались, обнимались, невольно… притулялись друг к другу, боясь даже на мгновение выпустить из объятий… свою половину…
– Солнышко, ты уже проснулась?
(неожиданно раздался голос Дюана)
(несмело дрогнула, взгляд перевела, уткнулась в его глаза;
нежная улыбка расплылась на моих губах)
– Да.
Марат…
– Ммм?
– … спасибо, что приехал...
(живо привстала, уперлась на локоть,
выпустила (пристыжено вырвалась) из объятий Лимончика)
– Да ладно… было бы за что благодарить.
и…
Патти, - вдруг резко поднялся, расселся рядом. – Прости, что не звонил так долго.
(черт, ну, и зачем ворошить прошлое? зачем портить сладкую идиллию этого прекрасного утра… ээ… (взгляд мой уткнулся в часы)… дня, я… мы… проспали до трех…)