Друзья
Шрифт:
– Пей. Тебе это нужно.
(нервно, отчасти грубо и дерзко, прижал я рваный край к твоим губам)
Верь мне.
(поддалась…
несмело, испуганно, но поддалась…)
– Оно сладкое, - нервно скривилась, отстранилась.
– Да, да, Патти. Сладкое. Пей… прошу.
(и снова робкие глотки)
…
– Что это было?
– Сок. Гранатовый сок.
– Он же кислый… обычно.
(нервно скривился, изобразил глупую
– Значит, как всегда… концентрат с сахаром.
(невольно рассмеялась)
– Наверно. Вязкий только… сильно.
– Может, это был кисель,… не знаю.
– Марат…
– А?
(черт, вот, вот ты сейчас спросишь у меня, что я здесь делаю, что… хочу от тебя…
… и вообще, удивительно, что еще не кричишь, не психу…)
– Почему ты так долго не появлялся? Я тебя… день у день ждала. Каждую ночь звала… а ты…
(молчал; молчал, шокированный, растерявшийся я)
– Ты думал, что я тебя ненавижу?
(несмело кивнул)
– А я тебе письма… писала…
– Я не получал.
– Знаю, я их сразу рвала.
– Почему?
– Боялась, что не простишь.
…
– Патти…
– Марат. Я люблю тебя, и всегда буду любить.
– Патти!
– Молчи, прошу… Ничего не говори. Прошу. Пусть даже не простишь.
Но не сейчас, молю… не сейчас.
(жадно бросилась, обвилась вокруг моей шеи, прижалась всем телом)
– Молю, только не сейчас. Дай, дай… я последний раз тобой наслажусь.
– Патти…
– Марат, я знаю, что умираю... Знаю, и если сейчас это не сон, то… какой-то очередной… мой галлюциногенный бред. Дай я… запомню твой запах, твое тепло… образ… я хочу унести их с собой… туда.
– Патти…
– А можно я кое-что попрошу? Можно?
Ах. Ну да…
Знаю, настоящий ты всё равно никогда не услышишь меня, не узнаешь эти слова… Но я не могу не попросить.
Пожалуйста, проследи за моим, … нашим сыном. Маленьким Маратиком. Прошу…
проследи, что… если и отдаст моя мать его в другую семью, то хорошую, добрую, достойную…
– Мы его вместе воспитаем…
– Глупенький, - вдруг на губах твоих расплылась нежная, ласковая улыбка… но с крапинками печали. – Глупенький, я же умираю…
(нервно сглотнул я, молчу)
(вдруг помрачнела, отвела взгляд в сторону)
– Я вот не знаю точно,… был ли это сон, или…
Но, кажется, что-то там случилось с малышом. Я не знаю, но сможешь сейчас же, как только я уйду, сходить к нему, убедиться, что всё в порядке, что…
– Патти. Ты жива, и я жив. Это всё – на самом деле!
– Жив. Конечно же жив. Ты жив, а я -…
– Патти – ты вампир.
(нервно расхохоталась)
–
– Патти…
(несмело коснулся кончиками пальцев лица, еще движение – и прилип, прилип поцелуем к твоим губам)
Несмело оторвалась, облизалась…
– Сладкий…
– Как и ты…
(несмело провел по волосам и заправил локон за ухо, взгляд в глаза)
– Ты знаешь,… я бы сам хотел уверовать в то, что вокруг….. кроме нас двоих, троих, больше ничего и никого не существует. Что мира нет – мы наконец-то обрели… свою сказку.
Но увы, это значит – соврать. А я понял. Понял: неважно что, но скрывать больше от тебя никогда не стану.
Тяжело вздохнул. Нехотя отстранился (невольно вырываясь из твоих робких объятий), отодвинулся назад.
– Патти…
Ты действительно умирала. Твое сердце вновь остановилось… и Оливии пришлось тебя обратить. Теперь ты – вампир.
– Нет… - несмело улыбнулась.
– Да, Патти. Вампир.
А я - убил Фернандо…
… за то, что он похитил ребенка. За то, что он… как я, как все… думают, убил… тебя.
Прости, Патти,… но для окружающего мира – тебя… больше нет.
(нервно сглотнула)
– А для тебя?
– А для меня… ты всегда была и будешь.
…
– Где сейчас малыш?
(вопросы стали более напористыми, а дурманная ухмылка спала с твоих уст;
ты еще не верила, но уже стала допускать подобную мысль)
– В больнице. С ним каждый день сидит твоя мать.
– И что теперь? Я…
– Как только окрепнет, заберу его под свою… опеку и мы уедем.
– А мама? Эльза…?
– Прости, Патти. Но… хочешь ты того или нет, но для них ты – …
(несмело, полусознательно осмотрелась по сторонам, осмотрела себя)
– Это – кровь?
– Да.
***
(ПАТТИ)
Я лежала, лежала в его объятиях и всё еще перебирала свои… за и против. Каков шанс, что это – не очередной мой сон? Галлюцинация?
А может, всё намного проще? И это всё, вся эта «реальность» … - ни что иное, как моя выдумка? Или… (заслуженная, нарисованная моей верой?) … загробная жизнь.
Рай? Ад? Неважно. Неважно.
Марат мой, Дюан мой, Лимончик… он рядом, и скоро с нами окажется наш малыш, а остальное, остальное – пустое. Остальное – НЕВАЖНО. ОСТАЛЬНОЕ – поправимое…
Может, и вовсе не было никаких вампиров, может… это всё - простые домыслы, глупое, сумасшедшее искажение моего прошлого?