Дрянной декан
Шрифт:
– С чего ты решил что он мне нра...
– к щекам прилила краска, и я не стала продолжать фразу, чтобы не палиться еще больше.
– Что ты имеешь в виду?
– Считаешь, преподавателю место на студенческой вечеринке?
– в голосе музыканта послышалось раздражение.
– Его никто не приглашал, а он все равно пришел и теперь в открытую "клеит" наших девчонок...
Ну, у меня было собственное мнение насчет того, кто и кого клеит, но опасную тему в любом случае следовало закрыть.
– Слушай, Жень, а сделай мне еще один коктейль?
–
– А то действие прошлого уже совсем не ощущается.
– Конечно, красотка. Жди меня и, как говорится...
– друг Ромки галантно поцеловал мою руку и ушел к столу с алкоголем. Большая часть бутылок стояла почти пустая, так что ему придется сильно постараться, чтобы приготовить нечто достойное. Ну а я пока прибьюсь к какой-нибудь группе студентов, где он постесняется уделять мне столько внимания.
Я надела туфли, встала с дивана и направилась к ближайшему скоплению людей. Но так как меня все еще немного вело, планы пришлось изменить: людей я не достигла, но волны легкого опьянения вынесли меня к стене - то есть, фигурально, к ней, а буквально - к длинному книжному шкафу из красного дерева. Двигаясь параллельно случайному препятствию и слегка придерживаясь за него, я решила достигнуть цели немного другим маршрутом...
... и наткнулась на широкую грудь декана, непонятно как выросшую на моем пути. Ох, нет.
– Что вы творите, Марго?
– рассерженно прошептал он.
– А?
– я только и смогла, что хлопнуть ресницами. Наконец-то мне выпала возможность рассмотреть сегодняшний прикид Верстовского. Он был... феноменален. Тонкая атласная рубашка в стиле "абстрактного искусства" (в ярком принте преобладали охряные и бирюзовые цвета) дополнялась белыми узкими брюками, делающими узкие бедра Верстовского слишком уж соблазнительными.
– Почему вы снова пьяны, Красовская?
– продолжал распекать меня декан, пока я нескромно пожирала его глазами.
– Вы же на ногах не стоите! И как вы одеты?
– А что не так с моей одеждой?
– я попыталась незаметно подтянуть чулки, но вдруг поняла, что совершенно не обязана отчитываться за свое поведение и свой облик. Мне вспомнился портрет, висящий в спальне... Как он только смеет читать мне нотации?
Я собиралась обойти его, но не смогла оторваться от шкафа - меня качнуло обратно, и пришлось немного облокотиться на Верстовского.
– И куда вы направляетесь, смею поинтересоваться?
– зашептал он мне в волосы.
– Идете соблазнять очередного беднягу? Моего сына вам уже недостаточно?
– Что, ревность покоя не дает?
– поддела я, плавясь в аромате его терпкого парфюма.
– Евгений неплохой молодой человек. Достаточно симпатичный, а главное - МОЛОДОЙ.
– Я уже привык к вашим издевкам, не думайте, что они меня сильно трогают. Вот, лучше возьмите книгу и притворитесь, что поглощены чтением...
– декан открыл ближайшую застекленную дверцу и достал оттуда первый попавшийся томик.
– А то некоторые из присутствующих слишком заинтересованно на нас смотрят.
Произведение,
– Чтобы они не смотрели, достаточно просто оставить меня в покое!
– я готова была удариться в панику или в бега. Да, разумнее всего было бы дать деру от старшего Верстовского. Найти Ромку, спрятаться на его груди... А если б Рома не нашелся, то на чьей-нибудь еще: изменять со студентом всяко лучше, чем с деканом.
Я дала себе слово уйти сразу же, как ситуация выйдет из-под контроля, и... осталась на месте.
– Рита, я не могу вас оставить, - печально произнес декан. И взял себе еще одну книгу с полки.
– Уж больно сильно хочется... почитать что-нибудь.
Я прислонилась к нему плечом, все также смотря в "Божественную комедию". Мне хотелось плакать и смеяться рядом со старшим Верстовским, отталкивать его и делать так, чтобы он возвращался ко мне снова и снова. Но он никогда не узнает, что стал объектом таких сильных и противоречивых чувств. Так будет лучше для нас обоих.
В гостиной снова притушили свет. Молодежь устала от бодрой музыки, привыкла к присутствию хозяина дома и позволила себе немного расслабиться. Зазвучала медленная лиричная мелодия. Самые отчаянные из парней начали приглашать девушек на танцы. Несколько пар, кружащихся в обнимку в самом центре затемненной гостиной, сделали обстановку слишком уж романтичной. Меня охватила тоска. Иностранный солист выводил такие душераздирающие рулады, что ему хотелось подвывать в унисон.
Спустя пару минут декан заговорил снова.
– Марго, а может нам с вами...
– Только не танцевать!
– у меня волосы встали дыбом.
– Я не об этом. Вы нравитесь мне, Красовская. Может, нам начать встречаться...
– голос подвел его, и он ненадолго замолчал.
– Как всем обычным людям? Раз уж у вас с Ромой не все гладко...
27.2. Танец не со мной
Сердце ухнуло в пятки, а затем забилось с удвоенной скоростью. Его предложение чуть не опрокинуло меня с ног - хорошо, что спиной и боком я прислонялась к надежным опорам - а признание вызвало бурю радости и смятения. Но даже оно не могло ничего исправить.
Слишком уж нетипичная у нас ситуация. И даже то, что я ему нравлюсь, не играет роли... Ведь на самом деле ему нравлюсь не я, а память о его первой жене.
– Как "обычные люди" мы не сможем, - выдавила я.
– Вы - отец моего парня. И мой декан.
Верстовский ответил не сразу, а лишь тогда, когда печальная мелодия достигла своего драматического апогея.
"Kiss while your lips are still red, while hes still silent", - завораживающе пел певец, так и провоцируя на дурное.
– Тогда хотя бы потанцуем?