Дрянной учитель

Уайлд Кларисса

— Ты сделала это очень хорошо. И я заставлю тебя повторить.

— Сейчас?

— У меня другие планы на тебя сегодня вечером, но теперь, когда я знаю, как хорош твой язык, я заставлю тебя использовать его чаще. И в следующий раз не ты будешь задавать темп.

— О… — Она по-дьявольски хихикает. — Продолжай…

Я наклоняюсь, хватаю ее за талию и шепчу ей на ухо:

— В следующий раз, когда ты решишь мне отсосать, это будет грубо, и я могу кончить тебе в горло, но зависеть будет от того, что я решу наполнить —

твой рот, либо же задницу.

Она закрывает глаза и шипит; звук такой знакомый, что член снова дергается. Хейли издает подобное, когда ее трусики намокают от моих слов. То, какой эффект я оказываю на нее, потрясающе. Мы настраиваемся друг на друга, словно можем чувствовать потребности без слов.

Связаны на ином уровне.

Связаны не только сексом... но и чем-то более глубоким.

Но сейчас не время для разбирательств.

Мой член слишком твердый от нетерпения, жар ее киски умоляет, чтобы его остудили.

Смещаю руку к ее платью и небрежно скольжу по молнии, снимая его. Ткань опадает на пол, мы не отрываем взгляд друг от друга. Тишина вокруг наэлектризована настолько, что я немедленно расстегиваю крючок на ее бюстгальтере и позволяю ему упасть. Через несколько секунд исчезают и трусики.

Не опуская голову, я позволяю взгляду свободно бродить по ее телу, впитывая вид ее идеальной фигуры с ямочками и белыми крапинками, восхищаясь каждой из них.

Сверху вниз и обратно. Ее лицо, обрамленное стрижкой боб-каре, такое милое и невинное, с улыбкой, способной согреть даже самые замерзшие сердца.

Например, мое.

Я беру в кулак ее волосы и тяну, заставляя Хейли смотреть вверх, когда мои губы набрасываются на ее. Я толкаю и толкаю, пока она не начинает опускаться на колени — только тогда мы разрываем поцелуй. Ее язык показывается, чтобы увлажнить губы, как будто девушка просит больше, даже не произнося слов вслух, и я подчиняюсь.

Тянусь к ее подбородку, приподнимаю и целую еще раз, прежде чем отвернуться.

— Жди здесь, — говорю я.

Хейли даже не возражает.

Отсутствие протеста подобно музыке для моих ушей.

Хотя всего несколько минут назад мы, вроде как, даже поспорили, теперь все превратилось в величайшее блаженство.

Секс без последствий. Без вины.

Просто секс.

И, может быть, немного чувств.

Совсем капельку.

Такую крошечную, что она практически невидима.

И если кто-нибудь спросит, я буду отрицать, что они есть… даже если это так.

Глава 20

Хейли

Я сижу на коленях на полу, ожидая возвращения Томаса. Не сдвигаясь с места. Не задавая вопросы. Делаю то, что делают хорошие девочки — жду возвращения своего любовника.

Мне не кажется, что нужно двигаться

или что-то говорить. Я довольна тем, где сейчас нахожусь.

Ну, кроме вибрации в моей заднице, но теперь, когда я так долго ее чувствую, я почти привыкла. Каждый толчок напоминает мне о Томасе и о том, как от этого мужчины у меня в горле застревает воздух.

Я подсела на него.

Подсела на то, чтобы отдавать себя такому, как он, тому, кому могу доверять, как подсказывает мне сердце.

Подсела на игру во власть.

Отвлечение.

Секс.

Потому что это все, что есть.

Боже, я лгунья, но отменная.

Чувствую его руку на плече и немного оттаиваю.

Он сказал, что я принадлежу ему. Что он владеет мной. Что я его.

И эти слова засели прямо в моей голове.

Сделали меня самодовольной и слабой в коленях.

— Руки за спину, — говорит Томас, и я подчиняюсь. Он обвязывает мои запястья чем-то мягким и шелковистым. — Я также надену кое-что на глаза. Не пугайся.

Перед моей головой появляется темный фиолетовый шарф, приближаясь, закрывая свет, пока Томас повязывает его вокруг моей головы. От ткани пахнет им, и я представляю, как зимой профессор носит его под толстым пальто.

— Встань, — говорит он мне, и я поднимаюсь с колен.

Слышу, как он кружит вокруг меня, мягкий, словно прикосновение к коже, звук на заднем плане. Теперь, когда я не вижу, мой слух больше сосредоточен на звуках, и я слышу каждый его вдох и каждый отдающийся в горле удар сердца.

Его пальцы обвивают мою шею, и теплый влажный поцелуй опускается на ключицу. Затем на шею. И еще один прямо под моим ухом.

— Ты моя?

— Да, сэр, — шепчу, когда кончиком языка Томас проходится по мочке моего уха.

Рукой он внезапно обхватывает киску, заставляя меня вздрогнуть.

— Это только мое?

— Да, сэр, — хныкаю я, когда он потирает пальцами вверх и вниз.

Он нежно ударяет по складкам, но достаточно, чтобы заставить меня извиваться.

— Расставь ноги.

Делаю как он говорит, когда чувствую его руку, что поднимается и опускается по моему телу, играя с моими чувствами. Его губы исчезают с шеи только для того, чтобы снова появиться на сосках, сжимая и нежно посасывая их. От его пальцев я становлюсь влажной между ногами, чувствую слабость в коленях.

— Что ты сделаешь для меня? — спрашивает он.

— Все, что пожелаете, сэр, — отвечаю ему.

Знаю, что от это его член твердеет.

Я становлюсь чертовски влажной, когда он получает желаемое.

Мы — пара, созданная на небесах.

— Именно. — Томас хватает меня за задницу и ударяет по одной ягодице так сильно, что мое тело почти наклоняется вперед. Лишь его рука на моем животе удерживает меня на месте. — Моя задница. Моя киска. Моя чертова девушка, — рычит он, от чего мне хочется грохнуться в обморок.