Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг
Шрифт:
— …Шарит тут без спросу…
— Наверняка, — согласился я, хлопая очередными ящиками. — Надо показать им чемоданчик, а на улице дождь, намочит. Да где эти дурацкие… — В шкафчике хранились промышленные запасы политуры.
— За языком следи! Распустился, от маминой еды нос воротит…
— Погоди-ка, — фыркнул па. — Надену ботинки и пойду с тобой. Очень хочется увидеть физиономию Мэтта Дейли.
А Оливия еще хотела, чтобы я окунул Холли во все это.
— Спасибо, не надо, — ответил я.
— Чем тебя на завтрак дома кормят, а? Икрой?
— Фрэнк! — Терпение Кевина истощилось. — Под раковиной.
Я
— Пойдешь со мной прогуляться?
Па сказал точно: Дейли не мои поклонники, но, если все осталось по-прежнему, перед Кевином не устоит никто.
Братишка отодвинул стул.
— Зашибенное спасибо, — сказал он.
В гостиной я аккуратно обернул чемоданчик мешком для мусора.
— Господи, — вздохнул я. Ма все еще продолжала («Кевин Винсент Мэки! Немедленно вернись и…»). — Как был дурдом, так и…
Кевин пожал плечами и натянул куртку.
— Вот мы уйдем, и они успокоятся.
— Кто вам позволил встать из-за стола?! Фрэнсис! Кевин! Вы слышите?
— Заткни пасть, — сказал па. — Я тут завтракаю, дай покоя.
Он не повысил голоса, но от одного этого звука у меня сжались челюсти. Кевин на миг зажмурился.
— Пошли отсюда, — сказал я. — Хочу догнать Нору, пока она не вошла в дом.
Я спустился по лестнице, держа чемоданчик на вытянутых руках, чтобы не тревожить улики понапрасну. Кевин придержал мне дверь. Улица была пуста; Дейли уже исчезли в номере третьем. Резкий порыв ветра толкнул меня в грудь, словно преграждая дорогу.
Сколько я помню, мои родители и Дейли ненавидели друг друга до глубины души — человек посторонний надорвет жилы, пытаясь разобраться в причинах. Когда мы с Рози только начали встречаться, я наводил справки, хотел понять, почему мистер Дейли от одной мысли обо мне взвивается под потолок, но мне удалось лишь скользнуть по поверхности. Частично сыграло роль то, что мужчины Дейли работали на гиннессовской пивоварне, оказываясь на голову выше остальных: солидная работа, льготы, хорошие возможности подняться. Папаша Рози ходил на курсы, поговаривал, что продвинется выше конвейера, и сейчас, как я узнал от Джеки, уже стал каким-то супервайзером, так что Дейли выкупили номер третий у домовладельца. Мои родители недолюбливали «воображал»; Дейли не терпели безработных алкоголиков и бездельников. Еще присутствовала зависть — ма нас пятерых родила запросто, а Тереза Дейли вымучила только двух девочек и ни одного сына для мужа; но если застрять на этой теме, то ма начинала распространяться о выкидышах миссис Дейли.
Ма и миссис Дейли временами общались: женщины предпочитают ненавидеть друг друга в ближнем бою, где можно подлить масла в огонь. А вот па с мистером Дейли пары слов друг другу не сказали, и дело тут не в проблеме безработицы или в акушерской зависти. Тем не менее время от времени па заливал глаза сверх обычного и, шатаясь, отправлялся мимо нашего дома прямо к номеру третьему. По дороге он сыпал проклятиями, пинал перила и с воем призывал Мэтта Дейли выяснить отношения по-мужски. Выходили ма и Шай — а если ма в эту ночь мыла офисы, то Кармела, Шай и я — и уговаривали папашу отправиться домой.
Мы пробились через дождь, и Кевин постучал в дверь номера третьего.
— Говорить будешь ты, — предупредил я.
— С чего это? — оторопел он.
— Сделай мне приятное. Объяснишь им, откуда эта штука, а я подхвачу.
Ему это, конечно, не понравилось, но наш Кев всегда рад угодить. Он только начал объяснять мне, что свою грязную работу я должен делать сам, как дверь открылась и на пороге возникла миссис Дейли.
— Кевин, доброе ут… — начала она, и, узнав меня, испуганно ойкнула, как будто икнула.
— Миссис Дейли, простите за беспокойство, — осторожно начал я. — Можно к вам на минуточку?
Она подняла руку к груди. Кев сказал правду насчет ее ногтей.
— Я не…
Каждый коп умеет пройти в двери мимо человека, которого одолевают сомнения.
— Как бы дождь не замочил, — сказал я, вильнув чемоданчиком. — По-моему, вам с мистером Дейли нужно взглянуть на это.
Кевин с несчастным видом проследовал за мной.
Миссис Дейли, не сводя с нас глаз, пронзительно крикнула через плечо:
— Мэтт!
— Ма! — Из гостиной вышла Нора, совсем взрослая — ее платье это только подчеркивало. — Кто… Господи! Фрэнсис?
— Он самый. Приветик, Нора.
— Боже мой, — пробормотала Нора. Затем ее взгляд устремился мне за плечо — на лестницу.
Я помнил мистера Дейли этаким Шварценеггером в кардигане, но он оказался стройным подвижным мужчиной среднего роста, с очень короткой стрижкой и упрямой челюстью. Челюсть стала еще упрямее, пока он разглядывал меня.
— Нам нечего тебе сказать, — произнес он.
Я скосил глаза на Кевина. Он не замедлил вмешаться:
— Мистер Дейли! Нам очень, очень важно показать вам кое-что.
— Ты можешь показывать нам что угодно, а твой брат пусть убирается из моего дома.
— Я понимаю… Мистер Дейли, он никогда не пришел бы, но у нас нет выбора, ей-богу. Это важно. Правда. Можно, мы… Пожалуйста!
Кевин переминался с ноги на ногу, откидывал непослушную челку с глаз, весь такой смущенный, неловкий и встревоженный; выставить его из дома — все равно что выдворить за порог ласкового колли. Неудивительно, что малыш в цене.
— Мы бы не посмели вас беспокоить, — добавил Кевин. — Но просто у нас нет иного выхода. Хотя бы пять минут…
Через мгновение мистер Дейли еле заметно, с неохотой кивнул. Я бы отдал приличные деньги за надувную куклу Кевина, чтобы возить ее в машине и доставать в случае необходимости.
Нас провели в гостиную, более светлую и менее захламленную, чем у ма: бежевый ковер без рисунка, на стенах вместо обоев кремовая краска, в рамках — фотография Иоанна Павла II и старый профсоюзный плакат, никаких салфеточек и гипсовых статуэток. В детстве мы свободно бегали по чужим домам, но в этой комнате я не бывал ни разу и долгое время отчаянно хотел, чтобы меня пригласили сюда — всегда хочется того, чего, как тебе объяснили, ты не достоин. Не думал, что сложится именно так. В мечтах я видел, что обнимаю Рози, на пальце у нее кольцо, на плечах дорогая шуба, в животе — сюрприз, а на лице — широкая улыбка.