Дуэль на соленых огурцах
Шрифт:
– Он вам был официально представлен?
– наклонившись вперед, ласково спросила Люся голосом учительницы начальных классов.
– Ну... нет, если вы так формально ставите вопрос, - пробурчал Александр.
– Ладно, - сказала Люся, помолчав.
– Я предлагаю отложить данный раунд проекта для решения возникших...
– она покосилась на Григория - ...проблем, ну, скажем, на шесть часов.
– Ваша просьба...
– начал Александр.
– Это не ПРОСЬБА, - металлическим голосом перебила его Люся, - а ПРЕДЛОЖЕНИЕ с целью решения проблемы, порожденной вашим безответственным несоблюдением элементарных
– Позвольте мне посоветоваться с коллегами, - сухо сказал Александр, на несколько секунд прикрыл глаза и кивнул:
– Принято. Девятнадцать часов. Э-э... прочие технические детали?
– Место встречи предлагаю выбрать вам. Проинформируете меня.
– Хорошо.
И, сверкая американской улыбкой, Александр распрощался.
Глядя ему вслед, Люся процедила:
– Вот долбоеб...
От этой реплики Григория разобрал неудержимый, несколько нервический смех.
– Чего ты ржешь, - улыбнулась Люся, - он правда упертый долбоеб, хоть и способный ученый.
– Это у меня, типа, когнитивный диссонанс (столкновение в сознании противоречивых знаний, убеждений, поведенческих установок и т.п.
– Примечание автора), - объяснил Григорий.
– Почему-то понятия "инопланетянин" и "долбоеб" пребывали в разных когнитивно-семантических слоях моего сознания.
– Ладно, журналюга, - усмехнулась Люся, - не делай всуе вид, что читал Фестингера. Пошли поднимемся ко мне и спокойно поговорим.
* * *
– Интересно, почему ты не боишься?
– спросила Люся, отпирая дверь.
– Облик-то мой настоящий показался тебе жутковатеньким. А вдруг я тебя сейчас начну расчленять? И пожирать? Раздевайся, одетую тушку расчленять неудобно, проходи.
– А мы смело скажем, что мы боимся, - ответил Григорий, проходя в гостиную и устраиваясь в любимом кресле.
– Но, типа, профессиональный долг настоящего журналюги ...
– Гриша, не пизди, - прервала его Люся.
– Я эмпатический телепат, чувствую эмоции. И слышу, что ты, нахальная морда, меня не боишься. И даже, как бы скрывая это от себя, надеешься помириться. И заодно потрахаться. Вот насчет помириться и потрахаться ты забудь. Я тебя пригласила поговорить только потому, что хорошо к тебе отношусь. Ну и, кстати, там еще твой коньяк остался, может, ты его допьешь? Не люблю выбрасывать продукты.
– Я, вообще-то, за рулем... А скормить новым любовникам не получается?
– Ты же знаешь, я стараюсь водиться с приличными людьми, которые пьют Энэси, Арди, Курвуазье - а не дешевое говно вроде твоего Гастона де Лагранжа. Ты был чудовищным и трагическим исключением, подтверждающим мудрость правила.
– Ну, - пожал плечами Григорий, - если такая безысходная ситуация - давай допью гастончика. Дай уж мне тогда лимончику с сахарком и рюмку вместо коньячного бокала - потерпи напоследок мою вульгарность.
Люся выразительно закатила глаза, развела руками, вздохнула - и отправилась на кухню.
* * *
– Ну, - спросил Григорий, поднимая рюмку, - подскажи же, сестра моя по разуму, как мне политически грамотно построить тост? За галактических братьев? За великодушных и просвещенных завоевателей?
Люся чокнулась бокалом с каким-то белым вином,
– Не завоеватели - это точно. Цинично говоря, вас абсолютно незачем завоевывать. Вообще завоевательные войны в Сообществе цивилизаций чрезвычайно редки - это обычно экономически неэффективно и как бы считается крайним моветоном со всеми вытекающими отсюда очень неприятными последствиями. Ну, как России незачем, да и нереально завоевать какую-нибудь Гвинею. Но и эпитет "братья" подходит плохо. Ощущаешь ли ты негаснущую ни на минуту братскую любовь к народам Гвинеи?
– М-м... Если честно, скорее, типа, нет.
– Ну, примерно так же и у нас. Но есть специальные организации, занимающиеся исследованиями слаборазвитых цивилизаций. В них концентрируются существа, просто по складу характера и образованию более-менее близкие к типу Миклухо-Маклая и, соответственно, симпатизирующие аборигенам. Вот такая ситуация.
– И что ты, сестра по разуму, будешь со мной после окончания интервью делать? Примешь обет молчания? Стирание памяти какое-нибудь?
– Зачем мне твой обет молчания или стирание твоей памяти?
– удивилась Люся.
– Тем более, стирание памяти - процедура небезопасная.
– А если мне приспичит выполнить священный профессиональный долг журналюги и рассказать про виденное и слышанное почтенной публике? Или нашим доблестным спецслужбам?
– Да флаг тебе в руки, - пожала плечами Люся.
– Может, станешь писателем-фантастом, остепенишься. Я буду рада, что хоть таким образом благотворно повлияла на твою судьбу. Только со спецслужбами советую осторожнее, можешь в дурку загреметь.
– То есть прямо-таки никаких секретов?
– Есть секреты. Я не должна инфицировать тебя определенными идеями и концепциями, чтобы ты не стал их активным носителем. До некоторых вещей цивилизация должна додумываться сама.
– А что будет, если... э-э... инфицируешь все-таки?
– Нехорошо будет. Есть у меня такой печальный опыт. В 20-е годы прошлого века я была замужем за одним человеком, кстати, русским эмигрантом, философом и журналистом...
– Погоди-погоди, - перебил Григорий, - а кой же тебе годик, деточка?
– Примерно... э-э... 300-400, где-то так.
– М-да... Было у меня ощущение, что ты как бы старше, чем выглядишь, но не настолько. А почему такая вилка?
– Очень проблематично соизмерить с реальным физическим временем периоды, которые проводишь в виртуале. Есть режимы, когда переживаемое там время как бы ускоряется или замедляется в сотни раз. Но это на пальцах трудно объяснить. Извини, Гриша, - примерно как простому древнему греку, не Анаксагору какому-нибудь, в двух словах растолковать, что такое Интернет со всеми его наворотами типа блогов и чатов.
– Ладно, проехали. И что у тебя случилось с твоим мужем?
– Грустно случилось. В один прекрасный день мне объяснили, что в результате моего влияния оставаться на Земле моему мужу нельзя: он стимулирует несоответствующие уровню развития аборигенов социальные концепции.
– А как-то подкорректировать его было невозможно?
– Понимаешь, его уже надо было так корректировать, что это было бы радикальным изменением личности. От этого варианта он отказался. От варианта сделать паузу и воскреснуть ориентировочно лет через 50-100 он отказался тоже...