Дух человечества. От расцвета до заката

Юрин Вадим Константинович

Игорь Акимушкин. «Головокружительная карьера колорадского жука»: «Этот малоприметный жучок тихо и мирно жил на восточных склонах Скалистых гор американского Запада. Сонно жевал местную траву – колорадский паслен. Он и сам не ожидал, что вскоре перед его именем содрогнется население крупнейших стран мира.

Не жук пришел к человеку, человек пришел к жуку. Американская цивилизация, распространяясь к западу, добралась до Скалистых гор. Вместе с ней добрались сюда и поля картофеля. Картофель, по мнению ботаников, мало чем отличается от паслена. Жук также с этим согласился. Листья картофеля пришлись ему ещё больше по вкусу, чем дикий паслен, и он стал поедать их с неуемным аппетитом.

Как только весной зазеленеет

на грядках картофель, жуки пробуждаются от зимнего оцепенения и набрасываются на молодые листочки. Самки не мешкая, дают потомства: на листьях, которые ещё уцелели, они откладывают желтые яички. Каждая – около семисот яиц. Из яиц выходят личинки и тоже едят листья. Быстрыми темпами личинки превращаются в жуков, и те опять размножаются. В течение одного лета колорадский жук дает три поколения и оставляет после себя около восьмидесяти миллионов прожорливых потомков! Ясно, сколько бы ни сажали люди картофеля, всех жуков им не прокормить. Вскоре жукам тесно стало в Колорадо, и они двинулись на восток, форсировали Миссисипи и в 1871 году вышли к берегам Атлантического океана. В 1877 году немецкие крестьяне поймали в своих огородах каких-то неведомых им жучков. Их желтые спинки были расписаны, словно кожура арбуза, десятью продольными черными полосами. Крестьяне принесли жуков в ближайшее лесничество. Немецкие университеты вскоре тоже получили такие же «экспонаты». Специалисты без труда установили, какого нового врага приобрело сельское хозяйство Европы. Тревога, если не сказать паника, наполнила сердца людей, которые понимали все значение принесенной из-за океана беды. Еще не разделались с филлоксерой, а тут новый диверсант и более страшный. Без вина-то ведь можно прожить, но попробуйте прожить без картошки!

Рейхстаг запретил ввоз картофеля из Америки. На борьбу с жуком немцы бросили армию. Тысячи пехотинцев и саперов рыли глубокие траншеи вокруг зараженных полей. Поливали нефтью поля, опустошенные жуками, жгли их. А химики испытывали яды на «пленных» жуках, способные быстро их погубить. И когда ещё через год не нашли ни одного жука, решили, что битва выиграна. Но жуки «решили» иначе. Они ушли, так сказать, в подполье, а через восемь лет, набравшись сил, снова ринулись на картофельные поля. Снова армия открыла против них военные действия. И снова битва была выиграна. Но ненадолго. Это была не победа, а тревожное перемирие. В 1914 году колорадские жуки опять атаковали поля. Когда закончилась война и американские войска уплыли за океан, французы с ужасом увидели и на своих полях полосатых обжор. Полагают, что их завезли с продовольствием и снаряжением американцы.

Методы борьбы с колорадским жуком, уже испытанные в Германии несколькими годами раньше, были усовершенствованы французами. Войска поливали зараженные поля ядовитыми смесями, жгли огнеметами, щедро опрыскивали их ипритом, травили газами. Но все напрасно. Война помешала вовремя начать истребление жуков, а теперь они завладели слишком большой территорией, и выжить их с неё было уже не в силах человеческих. Жук продолжал свои завоевания. В 1933 году он «перепрыгнул» Ла-Манш и объявился в Англии. Через три года уже опустошил поля Бельгии, а затем Голландии, Швейцарии, вскоре алчность его испытали крестьяне Чехословакии и Венгрии».

В мае 1956 года в Москве собралась Международная конференция по колорадскому жуку. Ее участники разработали совместную программу борьбы с колорадским жуком. «Урожай картофеля теперь «полностью защищается от повреждений жуков» – так было записано в резолюциях этого совещания. Резолюция – резолюцией, она что заклинание, но мы-то знаем, что это не так, и по-прежнему боремся с жуком за урожай на своих огородах.

Невозмутимый стой во всем,

Созвучье полное в природе

Лишь в нашей призрачной свободе

Разлад мы с нею сознаем.

Откуда,

как разлад возник?

И отчего же в общем хоре

Душа не то поет, что море,

И ропщет мыслящий тростник?

Ф.Тютчев.

Поразительной выживаемостью обладают насекомые. Одни способны жить после замораживания при температуре –30 градусов, другие населяют горячие источники, где температура достигает +50 градусов, третьи способны выжить в самом глубоком вакууме, какой только может создать человек. Личинки одного вида мух-береговушек живут почти в чистой соли, а их родственники псилоны нефтяные, развиваются в лужах нефти возле бурильных вышек. Насекомые едят не только растения, в том числе перец, опиум, сухое дерево, но и винные пробки, музейные чучела и даже мумии. Капля росы утоляет их жажду, крошка пищи – целое пиршество, а камешек в пустыне создает им спасительную тень.

Такая приспособленность к жизни в любых условиях обитания делает насекомых единственными существами, оспаривающих у человека право господства над планетой. А вообще, создается впечатление, что это совершенно иная эволюция на Земле, очень приспособленная за 300 миллионов лет существования, но «застрявшая» в своем развитии.

Чёрная смерть

Кроме зверей, птиц, рыб и земноводных, кроме вездесущих насекомых природу наполняет несметное число мельчайших живых существ. Они кишат повсюду – в воздухе, в земле и воде; в лесах, горах и пустынях, в городах и домах, а также в телах всех живых и мертвых организмов, в том числе и в людях. Их плодотворная и нужная работа в природе не видна и люди тысячи лет не догадывались об их существовании. Имя им – бактерии. Один грамм почвы в среднем содержит 40 миллионов бактерий, их биомасса превышает суммарную биомассу всех животных и растений.

Они обитают в струях гейзеров с температурой 105 градусов, в океане, на глубине 11 километров, в атмосфере, на высоте 40 километров, в недрах земной коры, на глубине несколько километров и обнаружены в вечной мерзлоте Арктики, где они пробыли 2–3 миллиона лет. Они выдерживают глубокий вакуум, космический холод и смертельную для человека радиацию. Размножаются бактерии простым делением надвое, и за несколько часов их может быть миллиарды. Одни из них – паразиты, другие – хищники, третьи производят органические вещества, а иные питаются соединениями железа и серы.

Они переносят биты генетического материала, передают наследственные черты, создают мутации, производят глобальный генетический обмен в мире живого и тем самым предопределяют эволюцию жизни на Земле. С бактерий началась жизнь на планете и с их непосредственным участием она протекает. Миллиарды миллиардов бактерий, живущих в земле и океанах, а также внутри всех растений, животных и людей, непрерывно регулируют жизнь на земле.

Другие сущности ещё меньше, они настолько малы, что не видны даже в световой микроскоп, а только в электронный. Имя им – вирусы. Они витают на границе живого и неживого и тоже заполняют собой всю природу.

В среде бактерий и вирусов, с их непосредственным участием жили, множились и гибли народы, совершенно не подозревая об этом огромном царстве обитателей земли. Но это неведомое царство время от времени потрясало род людской страшными болезнями, эпидемиями и пандемиями, выкашивая целые страны, наполняя города и села человеческими трупами, сея смерть по всей земле. И тогда в ужасе метались люди, тысячами умирали в муках и страданиях, в страхе разбегались кто куда, бессильные противостоять грозному шествию неведомой смерти. Они, заламывая руки, молили небо избавить их от кары, или в отчаянии проклинали богов, которым прежде смиренно поклонялись. Эпидемии влияли на ход войн, потрясали царства и великие империи. История человечества и история эпидемий неразрывны.