Дух камня

Фьюри Мэгги

— Ну что? Ты понял, куда лететь?

Тварюшка пискнула честное слово, точно отвечая ему. Может, и в самом деле? Или ему просто хотелось так думать?

Грим полагал, что никогда не узнает этого. Гар выпорхнул из его рук и нетерпеливо запрыгал на подоконнике дожидаясь, пока Грим откроет створки. Оказавшись на воле, он издал прощальное чириканье и исчез за струями дождя, взяв курс на Гендиваль.

Грим закрыл окно и вздохнул.

— Счастливого пути, малыш, — тихо проговорил он. — Знал бы ты, как мне хочется отправиться с тобой…

ГЛАВА 15. КОНФЛИКТЫ

Сколля

разбудили голоса, раз за разом выкликавшие его имя. Никогда еще мальчик не слышал ничего прекраснее.

— Тормон! — Он вскочил на ноги. — Я здесь! Я здесь!

Секундой позже яркий свет факела разогнал мрак в нижнем туннеле. Вне себя от восторга Сколль полез вниз по металлической лестнице обратно на непрочную металлическую распорку. Спустившись, паренек обнаружил, что покуда он спал, вода сильно опала.

— Сколль! Сколль, это ты? — В поле его зрения появились Тормон и леди Серима. Их глаза расширились при виде его, висящего на перекладине. — Как, во имя Мириаля, ты туда забрался? — выдохнул Тормон. Потом он внезапно разразился смехом. — Черт возьми, как же я рад видеть тебя, парень. Я был уверен, что ты погиб.

Сколль ощутил, как у него сжимается горло. Никогда раньше никто так не радовался ему. Ему стало так хорошо, что он разом позабыл о холоде, сырой одежде и своем волчьем голоде.

— Давай, приятель, — сказал Тормон. — Пора вернуться на землю. — Он передал факел Сериме и протянул руки, чтобы помочь ему слезть. Сколль разжал пальцы и спрыгнул с неудобной перекладины.

— Отлично, — сказал торговец. — Надо двигаться. Не след здесь задерживаться. Мы уже давно были бы в пути, кабы не заснули, ожидая, пока спадет вода.

— Тормон? — послышался голос Серимы. — Посмотри-ка на это.

Она стояла под круглой дырой в потолке, разглядывая ее в свете факела.

Тормон глянул в отверстие.

— Если бы я получал золотой за каждый раз, когда проезжал через этот туннель, то был бы богаче тебя. Но клянусь своей жизнью: этого я ни разу не видел.

— Абсолютно ровное отверстие, — отметила Серима. — А внутри совершенно гладкое. Как оно сделано?

— А я там был, — гордо сообщил Сколль. — Тормон, ты такого еще не видел! Оно уходит прямо в гору, и там внутри огромная зала, забитая странными штуковинами. Тебе стоит на это взглянуть;

Секунду торговец колебался: любопытство и здравый смысл боролись в его душе. Потом он покачал головой.

— Нам есть о чем беспокоиться и без этих загадок, — сказал он. — Пошли, Сколль.

— Но может, ты найдешь там что-нибудь полезное? Что-то, что я пропустил…

— Послушай, — проговорил Тормон, — ты видел, что случилось вчера. Если мы не пройдем через туннель прежде чем опять зарядит дождь, нам конец. Я хотел бы посмотреть — Его голос дрогнул, потом он расправил плечи и повернулся в сторону выхода. — Но мы не можем рисковать. Больше не желаю об этом слышать. Нужно собрать остальных и продолжить путь.

Тормон зашагал по туннелю, но Сколль заметил, что он посматривает на таинственное отверстие с любопытством и сожалением.

Тормону хотелось бы подняться наверх, но вместо этого он думает о нашей безопасности. Похоже, быть командиром — это гораздо сложнее чем мне казалось.

Они последовали за торговцем вверх по туннелю, и вскоре Сколль с радостью увидел дневной свет и услышал гром водопада, от которого дрожали камни под ногами. Один за другим он и его спутники преодолевали поток,

который вчера казался таким пугающим. С тех пор они пережили нечто гораздо худшее, и им теперь было, что порассказать.

Когда Сколль вышел на узкую тропу и понял, что наверху все в порядке, он едва не зарыдал от облегчения. Поток легко мог разрушить все вокруг, поглотив остальных и отрезав Тормона и его спутников от лошадей. Впоследствии Тормон сказал ему, что беспокоился о том же самом, и паренек почувствовал гордость оттого, что рассуждал так же, как опытный путешественник.

Как прекрасно было вновь очутиться под открытым небом, пусть даже здесь моросил дождь и дул пронизывающий ветер. Этот день оказался более светлым и ясным, чем предыдущий, и хотя небо по-прежнему оставалось свинцово-серым, покров туч был выше и легче. Сколль видел косые струи ливня, темными полосами прочерчивающие небо и падавшие вниз, на скрытую туманом землю.

По возможности быстро они взобрались по скользкой тропе к сторожевому посту — спасительному островку посреди моря грязи и опустошения. Неожиданное прибытие пропавшего Тормона вызвало бурю эмоций. Лошади, почуяв хозяина, стучали копытами и ржали в стойлах, желая выбраться наружу. Маленькая Аннас с восторженным писком кинулась на шею отцу.

Рохалла, которая безуспешно пыталась просушить сырой уголь, бросила свое занятие, подбежала с радостным криком и, к изумлению Сколля, обняла его и звонко поцеловала. Мальчик смутился, чувствуя, как его шея и щеки наливаются жаром почище углей в очаге. В первый миг он едва не кинулся прочь, пунцовый от стыда. Никогда прежде ни одна девушка не целовала его. Но в следующую секунду Сколль справедливо решил, что все когда-нибудь случается в первый раз, и с энтузиазмом ответил на поцелуй. Когда они отдалились друг от друга, Сколль с удивлением обнаружил, что лицо Рохаллы порозовело так же, как и его собственное. Их глаза встретились и девушка смущенно опустила ресницы… Внезапно Сколль почувствовал на себе чей-то взгляд. За плечом Рохаллы он вдруг увидел Пресвела, стоявшего в дверном проеме. Его лицо было искажено ненавистью. От этого взгляда Сколля будто разом обдало холодом.

Руки Пресвела дрожали, когда он упаковывал сменную одежду, еду и оружие в свой мешок. Рохалла тоже собиралась, а Аннас пыталась (с переменным успехом) помочь ей. Теперь, когда Тормон вернулся, счастливая девочка болтала без умолку. Ее пронзительный голосок начинал действовать Пресвелу на нервы.

— Ты никогда не бывала внизу, в долине, Рохалла? А я была. Мы ездили в фургоне, но теперь его больше нет. А мне он нравился. У меня там была своя постель, с подушкой, пледом и со всем таким, а еще красненькое платьице, и кукла, ее звали Бетси, и книжка с картинками, и еще я могла высовываться сзади из фургона и кормить Эсмеральду… Я очень люблю Эсмеральду, а ты, Рохалла? У нее такие мягкие пушистые уши.

И так далее, и так далее. Пресвел скрипел зубами. И как только Рохалла терпит? Как ей удается терпеливо и приветливо отвечать на всю эту чушь? Как ее голос может звучать так чертовски весело? Раз за разом он вспоминал ее лицо в тот момент, когда она целовала этого щенка Сколля. Она выглядела тогда такой счастливой и такой юной — такой же юной как проклятый мальчишка. Раньше она всегда казалась ему такой зрелой…

Проклятые на нее. Проклятие на них обоих. Почему все не могло оставаться как раньше?