«Дух Ямато» в прошлом и настоящем
Шрифт:
На основе древней синтоистской мифологии была создана социальная мифология, активно использовавшая традиционные духовные ценности, разнообразную мифологическую символику как средство национальной интеграции, стабилизации общественных отношений и мобилизации эмоционально-нравственных регуляторов человеческих взаимоотношений в обществе. Мифы тэнноизма были призваны освятить не «потусторонние», а вполне конкретные, земные моменты общественной жизни: вопросы политической власти и общественного долга, военной экспансии, сохранения национальной самобытности и единства и т. д. Национальная ограниченность не преодолевалась, а культивировалась и обожествлялась наряду с сакрализацией существовав-шгх социальных порядков императорской системы. В идейном комплексе тэнноизма наблюдается переплетение мифического реального, что находит свое выражение в морально-политиче-ских
Авторы тэнноистских концепций сознательно мистифициро-вали действительность, возложив на эту идеологию охранительные функции по отношению к государству господствующей им. ператорской системы. Японское государство представало в ней как эманация высших сил, что обеспечивало ему статус леги-j тимности в глазах народных масс. Правящие круги управляли: не от своего имени, а от имени императора, олицетворявшего: государство, отождествлявшееся с нацией, и, таким образом, японские подданные подчинялись не обычным смертным, а не-} коей таинственной власти, окруженной мистическим ореолом} священности. Тэнноистская идеология была призвана внушить, что, несмотря на определенные различия, японцы, как «божест-i венная нация», образуют с начала мифического основания го-} сударства сообщество, объединенное общностью судьбы, пред-i начертанной богами синто. При этом эксплуатировалось рели-1 гиозное представление о том, что участь этого сооощества за-i висит от воли божеств, благословляющих поведение всей нации или оставляющих ее членов без своего покровительства. Условиями, определявшими следование «великим путем почитания богов» («каннагара»), были неизменность и вечность правления императора, служившего как бы медиатором между божественным и земным. Трактовка идеологами тэнноизма японской истории как результата «божественного промысла» освящала конфуцианские идеи преданности и покорности, означала сакрализацию объекта лояльности, когда в сознании японца отождествлялись понятия «император», «государство», «нация».
Другими словами, тэнноизм возводил учение об уникальном общественном устройстве Японии в степень синтоистской до-: гматики, возвышал его до уровня религиозной веры, что лишало возможности критического отношения к установкам тэнноиз-} ма и не допускало никаких изменений в «кокутай».
Подчеркивание общности интересов всех японцев в сочетании с противопоставлением их всем другим нациям и народам как низшим, лишенным божественного благословения делало: тэнноизм исключительно действенной идеологией, позволяющей добиться максимального сплочения японской нации на основе синтеза обновленной традиционной религиозной идеологии я современного буржуазного национализма.
В механизме внедрения в сознание простых японцев тэнноистских мифов самым важным и действенным официальная пропаганда считала специфическую культовую форму идеологического воздействия ритуал. Использовалась характерная для неразвитых религий «вплетенность» идеологии в ритуал» когда последний выступает главным носителем этой идеологий.
Религиозным ритуалам синто, особенно новым, специально с этой целью разработанным, был придан ярко выраженный политический характер, что превращало их в важный фактор общественной жизни всей японской нации, служивший для политической мобилизации масс в тех социокультурных рамках, которые были выгодны господствующим классам, и определявший обширный круг обязанностей подданных японской империи.
Ритуалы строго регламентировали жизнь японских подданных, эффективно поддерживали национальную сплоченность, сообщали ореол священности и таинственности социальным отношениям в условиях господства императорской системы. «Ритуальная практика узаконивала структурные основы социального организма», делала пережитки традиционного образа жизни реальной силой. Основополагающие установки идеологической системы тэнноизма как бы закреплялись ритуалами на чувственном и подсознательном уровнях. Как новые, рассчитанные на общенациональные масштабы, так и трансформированные традиционные синтоистские ритуалы были сведены в строгую унифицированную общегосударственную систему, призванную сохранять и взвинчивать чувства «единства расы Ямато и императора», принадлежности всех японцев к единой нации, покровительствуемой и ведомой волей синтоистских «ками». Еще в 1875 г. правительство Мэйдзи издало свод молитв и религиозных церемоний, которые отныне должны были использоваться в ритуалах и празднествах государственного синто [35, с. 76]. Всякое нарушение чисто религиозных
Идеологическая роль ритуальной практики государственного синтоизма отчетливо видна в тех празднествах, которые проводились японским правительством в эпоху Мэйдзи и последующие годы. В первую очередь это относится к празднику «ки-гэнсэцу» (проводимый ежегодно 11 февраля день основания империи «первым» императором Дзимму). Церемония, проводившаяся в день «кигэнсэцу» во всех синтоистских храмах, обычно начиналась с молитвы перед портретами императора и императрицы, в которой выражалась благодарность императору Дзимму за его «великие деяния», восхвалялись императорская фамилия и ее справедливое правление. Кончалось празднование пением имперского гимна «кимигаё» и гимна «кигэнсэцу». В гот же день члены императорской фамилии и представители цворцовых кругов совершали паломничество в храм Касивара в г. Нара. к гробнице «первого японского императора». Храм;;ио «кигэнсэцу» украшался флагами и лентами, к который прикреплялись зеркало, меч и связка яшмовых бус, считавшиеся в стране символами «божественной императорской власти [26, с. 53]), а также к «гэнсисай» (справлялся 3 января в память о сошествии на землю правнука богини солнца Аматэрасу, с середины периода Мэйдзи ритуал «гэнсисай» превратился в крупномасштабную церемонию, длившуюся около пяти часов) и «корэй» (семь церемоний поминовения духов предков импера. тора, отправлявшихся в разное время года и собиравших огромное число верующих). Подробно об этих празднествах см.: [12. с. 40–41, 123–134].
Особого упоминания с точки зрения утверждения массового культа императора и подогревания милитаристского психоза в стране заслуживает церемония «обожествления павших героев» в храме Ясукуни.
Храм Ясукуни был основан в 1869 г. в память о «героях, отдавших жизнь за реставрацию трона» с 1853 г. В дальнейшем в этом храме почитались как «ками» японские военнослужащие, погибшие в ходе войн, которые вела Япония. Все они изображались героями, павшими за «великое дело императорского пути». Посвящение духов в сан «ками» обставлялось как пышная религиозная церемония (проводилась 17 октября), богослужение на которой отправлял лично император, отмечавший величие их воинского подвига и склонявший свою «августейшую» голову в знак глубокой благодарности.
В основу этого ритуала, имевшего большое значение для культивирования мифологической символики тэнноизма, были положены распространенные в японском обществе верования в то, что те, кто погиб за свою страну, живут как «ками» — охранители живых и всей нации и их души продолжают участвовать в жизни видимого мира и всегда возвращаются на родину, где бы их ни застала смерть. Существовало также поверье, что после обряда «обожествления» «ками» погибших воинов становились охранителями живых солдат на полях «священных» войн, ведшихся Японией (подробно об обожествлении павших воинов и значении храма Ясукуни см. [16; 27]).
Все ритуалы государственного синто отправлялись в соответствии с их рангом в системе официально введенной иерархии. Естественно, венчали эту иерархию ритуалы, проводившиеся в храмах, непосредственно связанных с культом императора, Исэ, Мэйдзи, Касивара. Самым главным считался храм Исэ [38], посвященный богине Аматэрасу и сохранявший как святыню одну из трех регалий императорской власти — зеркало. Ритуал передачи этих регалий при восшествии на престол нового императора был главной церемонией государственного синто (подробно о церемониях, проводившихся в связи со вступлением на престол императора, см. [7, с. 123–124]).
Священникам (каниуси) в храмах государственного синто было запрещено вести пропаганду каких-либо религиозных догматов, их главной функцией было отправление ритуалов, призванных внушать пастве чувство благоговения и священного трепета перед величием власти. Но в основе этих церемоний лежали догматы тэнноизма, а они пропагандировались монопольно и централизованно самим государством.
Разгром японского милитаризма в 1945 г., последовавшие за ним демократические преобразования общества существенно подорвали основы тэнноизма.