Дум моих узоры
Шрифт:
Невзгоды мира кружатся в провалах
И непрестанно мучат меня, мучат.
Лютуют грозы всюду, днем и ночью,
Уносят вихри гнезд семейных клочья.
И люди злей становятся воочью,
И стонет сердце – стонет оно, стонет.
Захочет бог – и ты лишишься трона,
И под ноги покатится корона.
А я растаю в дымке небосклона…
Абсурден мир – известно мне, известно.
Незаконченные строки
Мне
Сироток без семейного блаженства,
Наполовину сделанных, лишенных
Законченности, лада, совершенства.
А вдруг они – несбывшиеся грёзы,
Обиженные жизнью строчки эти?
Ах, сколько половинчатых, нечетких,
Похожих на меня людей на свете!
«ты недотепа…» – мама говорила,
Мои дела поспешные увидев,
И обнимала, всё простив дочурке
И никогда ни словом не обидев.
Обрывочные строки – крест мой вечный,
В любом стихе есть недоговоренность…
Ну, что ж, пусть будут!.. Лишь бы в них не жили
Бессмыслица, нелепость, отчужденность.
Или как?
Вход не заперт; каждый двор
Не упрятан за забор;
Все свои, никто не вор, –
Мы, лезгины, жили так.
Без замков и без ключей.
И не прятали очей,
Не клонили гордых шей…
Правду чтил лезгин-кунак!
Нам корысть была чужда,
Мы не лгали никогда.
Ох, без правды жить – беда…
Терпелив лезгин-бедняк.
Не в почете старики.
И заборы высоки.
Чтим ли корни, земляки?
Мы лезгины? Или как?
Не делай вида
Когда меня увидишь в страшном горе,
Когда меня увидишь в тяжкой скорби,
Когда меня увидишь в жутких ранах, –
То сделай вид, что ты меня не видел.
Когда, вестями черными убита,
Сижу я одиноко, мглой сокрыта,
Кюрою и кубою* позабыта, –
То сделай вид, что ты меня не видел.
Но если кто-то осмеёт народ мой
И бросит камень в дух его свободный,
Ругаясь над историей народной, –
Гнев одолжи у тех, кто ненавидел!
Не делай вида, что меня не видел!
* кюре и куба – обобщенные названия районов, населенных лезгинами.
Не по нраву
Не люблю я мир пустой
Со свисающей уздой.
Он с почтеньем к злым идет,
А к беззлобному – с бедой.
И
Ведь я с ним не заодно:
Не могу из ячменя
Превращаться вмиг в пшено.
Не по нраву я рабам,
Что привыкли спину гнуть,
Тем и этим господам
Уступать судьбинный путь.
А по нраву я орлам –
Тем, что резче и честней,
Тем, что коршунам страшны
Гордой смелостью своей.
Знайте, чистые сердца:
Такова судьба моя –
До победного конца
Буду с миром спорить я.
И когда затеет он
Людям судьбы раздавать,
Счастье жизни я возьму –
Ни клочка не дам отнять.
Я скажу: – дай счастье, мир,
Всё до капли, до основ.
И поярче дай цвета –
Не люблю полутонов!
Дай любовь до склона дня
С жаром, с искрами огня
И со вздохами грозы,
Столь похожей на меня.
Подобру или в борьбе
Высь вершин возьму себе
И небес голубизну…
Да, на все я посягну!
Всё возьму!.. А коль не даст –
Отниму!.. Вот цель моя:
До победного конца
Буду с миром биться я.
Не люблю я этот мир,
Мир оков и кабалы.
Я лезгинка! Я горда,
И по нраву мне – орлы!
О корнях
– родной язык не знаю я, – так бросил
Один лезгин, – и нет о нем помина…
И поняла я сразу, что давно уж
Стал остывать очаг того лезгина.
Мне стало ясно, что гуляет ветер
В его башке, что он попал в ловушку:
Он бросил те слова, как камень в небо,
И камень тот летит ему в макушку.
А он с ухмылкой снова стал позорить
Родной язык, над ним глумиться снова,
Как попугай, что собственные яйца
Несет в чужие гнезда бестолково…
И поняла я: глуп он беспросветно
И шаток, словно тучи дождевые.
Уж коль свои родной язык позорят,
Так станут ли ценить его чужие?
Эй, простофиля!.. Ты ума лишился,
Коль устыдился языка родного.
Да есть ли в мире хоть одна букашка,
Забывшая свое ради чужого?
По-своему поет любая птица,
По-своему звенит любой кузнечик.
Любой родник свое журчать стремится,
Любой народ своей известен речью.
Кто хочет выжить – пусть хранит устои.
Где корень слаб – там крона не густая.