Dung beetles

Алешко Алексей Владимирович

– Здесь все в магазин!
– Безапелляционно отчеканила вторая общественница, так же загораживая проход. Артёма эта ситуация начала забавлять.

– Я за пивом.
– Наиграно обиженным тоном произнес Артём и потупился.

– Мы тут все за пивом стоим!
– Хором сказали обе преграждавшие дорогу общественницы.

Такого ответа Артём никак не ожидал. Пиво, в категорию товаров, которые могут раздаваться социально незащищенным слоям, в его систему координат, никак не вписывалось. Слоны - да, хлеб - тем более, даже трусы. Но пиво - нет, равно как и мешочки для отпаривания

мозолей. Не продукт это первой необходимости.

– Видимо это «препарат номер четыре», побочное действие.
– Попытался спасти пошатнувшиеся мыслительные способности Артём.

– Мы за Клинским!
– Словно это должно было все объяснить изрек стоявший в очереди последним мужчина в синих тренировочных штанах и коричневых сандалиях. Артём часто заморгал, но видение не исчезло. В голову полезли мысли о зомби и новых рекламных технологиях.
– Ты крышки сдавать?
– Задал мужчина наводящий вопрос.

– Нет!
– Радостно заявил Артём, начиная что-то припоминать.

– То-то я и смотрю, не наш.
– Примирительно заметил мужчина.

– Надо же, какой наблюдательный.
– Подумал Артём. Мыслительные способности вернулись вместе с сарказмом.
– Забавно было бы, прийти в джинсах Guess за три штуки и рубашке Ungaro за полторы, сдавать крышки от бутылок, или сами бутылки.

Грозная стража пропуская его в магазин расступилась. Над входом в торговый зал висела большая зеленая перетяжка: «Дай крышке шанс! Обменяй крышку с изображением бутылки на бутылку пива!».

Артём взял тележку и протиснулся с ней в зал, вдоль исчезавшей у входа в подсобные помещения, в дальнем углу зала, очереди.

Очередь, почти целиком состоявшая из бабушек и испитых мужиченков, судачила о том, кто где сколько насобирал крышек, выведывая «рыбные» места длинными вереницами вопросов.

– Шпионские страсти.
– Подумал Артём, укладывая в тележку упаковку двухлитровых бутылок минералки. Протиснулся дальше, к пиву, положил в тележку две упаковки мексиканской Corona, подумал, положил третью. Посмотрел на оставшиеся на полке три коробки.

– Три плюс три, шесть, нас тоже шестеро.
– Подумал он, и коробки перекочевали в тележку.

– Лимоны вроде должны быть.
– Пробурчал себе под нос Артём.
– Хотя, после вчерашнего, может и не оказаться. Он закинул в тележку сетку лимонов. Постоял с минуту, вспоминая содержимое холодильника, взял три пачки молока, пару коробок конфет «Коркунов», печенье и пачку соли. Затормозил, проходя мимо прилавка с заморозкой.

– Пельмени, «Останкинские», в картонной коробке. Сегодня будет ностальгический обед с водкой и студенческими пельменями.
– Решил он, закидывая в тележку три пачки. Пройти в кассу без очереди с таким количеством товара и так уже не представлялось возможным.

Вопреки ожиданиям, очереди в кассу почти не было. Стоявшая впереди Артёма женщина, сумрачно складывала в тряпичную сумку сыр, кусок колбасы, масло. «Пик, пик, пик» - отмечал сканер консервные банки и батоны меланхолично проталкиваемые через него кассиршей.

– Интересно, сколько лет у нее секса не было?
– Подумал Артём про женщину.
– Оргазма

точно никогда не было.
– Продолжил он рассуждения, выкладывая покупки на ленту.
– Лет ей, эдак, сорок - сорок пять. А если вот так, в лоб спросить: «Скажите пожалуйста, когда у вас последний раз был секс?» - обидится, по морде даст, убежит или ответит?
– Ему почему-то стало ее бесконечно жаль. Жаль ее рано закончившуюся жизнь, превратившуюся в сплошной быт, заваленный пеплом мелких проблем и условностей, смотанную по рукам и ногам обязательствами и неустроенностью.
– Сама виновата!
– Резко подумал он, и жалость сразу прошла.
– Никто не мешает ей плюнуть на все, дети наверняка уже взрослые, начать бегать по утрам, сгоняя складки, завести любовника, а то и двух, и жить в свое удовольствие.

Женщина расплатилась, вытянув из кошелька несколько засаленных сторублевок и ссыпав из его кармашка кучку мелочи, взяла чек и ушла. Девушка кассир так же меланхолично, как до этого дешевую колбасу, начала протаскивать через сканер дорогое пиво - пик, пик, пик.

– Салеметсиз бе.
– Поздоровался с ней Артём. Девушка перестала пикать кассой и удивленно подняла глаза.

– Калайсын?

– Нет, я не казах.
– Артём засмеялся.
– А вот вы из Шымкента.

– Откуда вы знаете?
– Девушка замерла так и не закончив с сеткой лимонов.

– Вы меня поняли, в Москве, судя по рукам, недавно, а в Астане уже давно так не здороваются.
– Объяснил он.
– Вы работаете на кассе, значит какое-то образование есть, соответственно вы не из деревенских. А раз не из Астаны и не из деревенских, значит из Шымкента или Караганды, я выбрал Шымкент и угадал.
– Артём улыбнулся.

– Алло! Татары! Хорош трепаться, народ ждет!
– Прохрипел потрепанный парень лет тридцати, стоявший в очереди после маленькой бабушки топтавшейся в очереди за Артёмом. Девушка смущенно бодро запикала кассой.

– Четыре тысячи сто восемь рублей двенадцать копеек.

Артём протянул ей пятитысячную купюру.

– Гитлер капут! Миллионер!
– Отреагировал на увиденную банкноту подвыпивший парень.

Артём, не обращая на него внимания, начал укладывать покупки в тележку.

– Сто тридцать шесть рублей.
– Озвучила девушка стоимость покупок стоявшей за Артёмом бабушки, та закопалась в кошельке и тут же засуетилась: - Ой, дочка, не хватает, а что ж мне убрать?

Артём посмотрел на ее покупки: батон хлеба, пачка макарон и маленький кусок колбасы.
– Оставьте, я доплачу.

Бабушка растерянно, снизу, посмотрела на Артёма, он ей улыбнулся и, вынув из кармана мелочь, протянул ее в открытой ладони кассирше. Она, смущенно пряча глаза, схватила с руки несколько монеток.

– Спасибо сынок, спасибо.
– Засуетилась бабушка трясущимися руками складывая покупки в авоську.

– Не стоит.
– Улыбнулся ей Артём и ссыпал остатки мелочи в карман.

– Эй, пижон, может и за меня заплатишь?
– Парень явно был с бадуна и жаждал приключений.

– Нет.
– Просто ответил Артём. Бабушка, почувствовав недоброе, сгребла покупки и ретировалась.